Уильям Кинг - Крестовый поход Махариуса

Я услышал, как сзади нас открыло огонь еще одно орудие, и увидел, как взорвалась очередная машина. Похоже, другие телохранители Махариуса захватили вторую мобильную установку.

Это значило, что теперь против врагов у нас было две машины. Я очень надеялся, что конечный план Махариуса не заключался всего лишь в удвоении нашей огневой мощи.

Я давил все больше еретиков. Орудие уничтожало технику врагов до тех пор, пока она не стала наконец отвечать. Люди принялись забрасывать нас гранатами. «Гидра» дрожала от попаданий. Некоторые гранаты были осколочными, и шрапнель барабанила по борту, будто дождь. Я тревожился из-за стрелков, сидящих в открытых башнях, однако ничем не мог им помочь, кроме как постоянно находиться в движении, чтобы сделать нас тяжелой для попадания целью. Я помолился Императору, чтобы Иван выжил, и резко развернул машину, пытаясь подставлять врагам лобовую броню, неизменно самую прочную часть любого танка.

Что-то ударило нам в борт. Краем глаза я заметил вспышку, а затем взрыв, и машина содрогнулась. Секунду мне казалось, что я умер. Из пульта управления «Гидры» посыпались искры, но двигатель машины продолжал реветь, пожирая энергию силового ядра. Я услышал странное шипение, скрежет и стук, словно кто-то колотил сталью о сталь. Затем послышался гулкий металлический визг, и «Гидра» вздрогнула, словно ее тряхнуло на неровной дороге. Самым странным было то, что противоположная сторона оставалась прежней, а земля вокруг нас была довольно ровной. «Гидра» принялась кружить на месте. Левый рычаг управления заклинил, как будто дух машины вдруг перестал мне подчиняться.

Я понял, что случилось. Нам попали в левую гусеницу. Они всегда были уязвимым местом бронетехники. Судя по звуку, гусеница лопнула и начала разматываться с крутящего механизма.

Я выругался. Танк мог ехать до тех пор, пока механизм полностью не выйдет из строя, однако левая трансмиссия будет давать намного меньшую тягу. Вот почему мы кружились. Я отключил подачу энергии на правую гусеницу, и мы снова поехали вперед, хоть и на куда более низкой скорости, чем раньше.

В нас еще раз попали. В машину как будто врезался бронированный кулак великана. Раздался взрыв, а затем кабина стала наполняться дымом и гарью. Глубоко внутри корпуса заскрежетал металл. Я почувствовал на языке привкус озона, огоньки на командном алтаре мигнули и погасли. Правый рычаг тоже перестал отвечать. Педали превратились просто в пружинящие стальные механизмы у меня под ногами. Когда я нажал на газ, ничего не произошло.

Я не стал терять время на молитвы в попытке воскресить дух мертвой машины войны. Она умерла, и починить ее было мне не под силу. Но, что самое худшее, «Гидра» перестала двигаться, став легкой мишенью для оружия, превратившего ее в бесполезный кусок железа. Если я останусь внутри, то, скорее всего, здесь и погибну.

Кабина погрузилась во тьму, за исключением кратких вспышек искр из закоротивших систем и сполохов с поля боя, отражавшихся в перископе. Света едва хватало, чтобы видеть вокруг. Я отстегнулся и поднялся с кресла. Ботинок погрузился во что-то мягкое и склизкое, издавшее всасывающий звук, когда я попытался выдернуть его. Я почувствовал, как мою ногу вместе с насквозь промокшей штаниной опутывают мягкие змеи, и догадался, что наступил в останки мертвого водителя. Я резко выдернул ее, внезапно наполнившись неодолимым желанием как можно быстрее выбраться из обреченной машины.

Я приложился головой о потолок, попытавшись выпрямиться в незнакомой тесной кабине, и вытянул руки, чтобы нащупать заляпанные кровью стены и идти в сумраке.

В ушах стучала кровь, дыхание вырвалось короткими вздохами. В любую секунду я ожидал, что следующий выстрел пробьет броню танка. Бредя по коридору, я заметил в борту «Гидры» дыру. Она была недостаточно большой, чтобы вылезти через нее, поэтому я пошел через сумрак дальше, к люку. Проем оказался деформирован взрывом или тем, что повредило танк, а лестница — настолько погнутой, что потеряла форму.

Я почти выбрался наружу, когда куртка зацепилась за торчащий край, не давая мне полностью вылезти из танка. Оглянувшись, я увидел, что вражеское орудие нацелено прямо на нас. Заряжающие лихорадочно трудились, ствол взирал на нас под идеальным углом. Им потребуется не больше пары секунд, чтобы закончить приготовления, и я погибну огненной смертью. Я судорожно задергался, пытаясь высвободиться. Секунду ничего не происходило, а затем я услышал звук рвущейся ткани. Вражеский стрелок потянулся к ручке. Я понял, что он собирается сделать выстрел и что мне конец.