Гэв Торп - Ангелы Калибана

— Теперь не так легко, дорогой Робаут? — поинтересовался Кёрз.

— Что «не так легко»? — Жиллиман знал, что не должен спрашивать, но не удержался.

— Убить меня. Под маской закона тебе было бы проще? — Конрад жеманно вздохнул и отвернулся. — И как быть со Львом? Он ведь тоже преступник. Почему его не поставили рядом со мной?

На это Робаут ответить не смог и посмотрел на императора-регента. Сангвиний взирал на Кёрза с презрением, сжимая кулак одной руки в другой.

— У меня нет клинка, — сообщил Ангел.

— У меня тоже, — признался Жиллиман. Он символически отказался от ношения гладия, когда передал военную власть Эль’Джонсону.

Конрад захихикал, но Робаут почувствовал, что за этим кроется напускная храбрость, а не веселье. После того как император прервал суд и лично объявил Кёрза предателем, Ночной Призрак утратил строптивость.

— Вызову Города, он принесет оружие. — Жиллиман помедлил. — Или, возможно, ты сам нанесешь последний удар?

Сангвиний промолчал, неотрывно глядя на Конрада. Робаут не представлял, о чем думает его верный брат. Сам он последние несколько часов не мог собраться с мыслями. Он метался от ярости на Льва к отчаянию из-за неудачи с Империумом Секундус, по пути натыкаясь на слепую надежду.

— Уступи мне, — заявил Жиллиман, которому меньше всего хотелось этого. Такое деяние, граничащее с хладнокровным убийством, противоречило всем его убеждениям, но лидер не имеет права требовать от других того, на что не способен сам. — Императоры не должны быть палачами.

— Наш отец согласился бы, — вставил Конрад. — Он не любил пачкать руки кровью своих жертв. Зачем бы еще Он сохранил такое жуткое творение, как я? Стал бы Он давать мне легион своих лучших воинов, если бы не нуждался во мне?

— Молчи. — Поднявшись, Ангел полностью расправил крылья и напряг мышцы рук. — Мне не нужен меч.

— Вы не убьете меня, болваны, — произнес Кёрз. Затем нострамец несколько раз повторил это, но уверенность его таяла на глазах. — Вы не убьете меня. Вы не убьете меня. Я умру не здесь…

Сангвиния словно бы окутало тусклое сияние. Глаза его вспыхнули багряным светом, растрепавшиеся золотистые волосы окружили побелевшее, как у Конрада, лицо. Робаут уже видел вспышки ярости брата, но истинную суть Кровавого Ангела узрел впервые. Император устремился вперед на алебастровых крыльях, держась в полуметре над полом. Белизна струилась за ним, подобно языкам пламени.

— Я умру не так! — В отчаянном крике Кёрза звучали смятение и злость.

Сангвиний приземлился и навис над Повелителем Ночи. Бесстрастное лицо Ангела не выражало ни гнева, ни сожаления.

Жиллиман почувствовал краткое внутреннее давление на череп, нечто сродни ощущениям при варп-переходе. По комнате внезапно пронеслась ударная волна, примарх пошатнулся и закрылся рукой, решив, что Конрад выкинул напоследок какой-то трюк.

Перед ним, окутанные эфирной изморозью, возникли Лев и офицер I легиона. Эль’Джонсон с искаженным мукой лицом рухнул на одно колено, схватился рукой за грудь и протянул другую к Сангвинию. Воин, в котором Робаут узнал Ольгина, издал жуткий тоскливый вопль и повалился на пол.

— Нет! — раскатился по залу крик Льва. Калибанец поднялся с явным усилием. Избранный лейтенант зашевелился. — Остановись, брат!

— Охрана! — взревел Жиллиман, хватаясь за пустоту на месте гладия. — Защитите своего императора!

Ночной Призрак упал на колени, загремев цепями, и усмехнулся — облегченно и победно.

Сангвиний обернулся, явив лик ангела смерти, и на секунду впился багряными глазами в Эль’Джонсона. Следом золотой ореол вокруг императора-регента угас, радужка вновь стала чисто-голубой, кожа обрела прежний бронзовый оттенок.

— Не убивай Кёрза! — подковыляв к братьям, Лев встал между Сангвинием и Повелителем Ночи. Любое движение отзывалось на лице примарха болезненными спазмами. — Эти слова причиняют мне большую муку, чем касания его проклятых клинков, но так нужно.

В распахнувшиеся двери хлынула толпа легионеров — инвиктские терминаторы, выжившие сангвинарные гвардейцы под началом Азкаэллона, Космические Волки и Белые Шрамы. Все они направили клинки и болтеры на Эль’Джонсона и Ольгина, который с гримасой боли поднялся на ноги.

— Бросьте оружие! — рявкнул Драк Город, выходя вперед.

Лев медленно обернулся и показал пустые руки. Затем он кивнул избранному лейтенанту, и тот отстегнул перевязь. Двуручник с закругленным острием лязгнул о пол. Вбежавшие космодесантники сомкнули кольцо вокруг примархов.