Pax Blank - В Тенях и Темноте

— Вероятно, чтобы охранять шаттлы. Если мы…

Люк развернулся, рука Мары выпустила ремень, скользнув по бедру.

— Уровнем ниже, перед самым тем стыковочным ангаром, находится склад полного комплекта боеприпасов. Там есть стрелковое оружие без интеллектуального контроля.

Интеллектуальный контроль имел закодированные чипы признания, отвечающие на отпечаток ладони владельца, активизируясь только в его руке и оставаясь «мертвым» для всех остальных, как было со всем табельным стандартным оружием. Но огнестрельное оружие, несмотря на то что давно устарело, оставалось таким же опасным, как и прежде, и Люк сейчас воспользовался бы любой возможностью, чтобы добраться до него.

И возможностью номер один внезапно стало отправить за ним Мару. Люк уже знал, кто возглавляет отряд, идущий к тюремному блоку и не хотел иметь рядом своего «наблюдателя», сообщившего бы затем обо всем Палпатину. Потому что Люк не имел абсолютно никакого понятия о том, что случится, когда он встретится с тем, кто сейчас идет внизу.

— Стоит ли обход до склада времени на него? — спросила Мара. — Проникнувшие мятежники уже идут к тюремному блоку за Мотмой.

Проблема с перенаправлением кого-то столь остро мыслящего, как Мара состояла в нахождении чертовски неоспоримой причины для этого. К счастью, Люк имел такую; фактически, как только мятежники приземлились на борт «Ярости», он раздумывал о том, как обернуть ее к собственной выгоде. — У шаттлов мятежников есть энергия… а значит у них есть связь.

— «Несравненный»!

— Ты сможешь войти в один из шаттлов в кормовой части и вызвать «Несравненный», — кивнул Люк. Это звучало безупречно, логично, необходимо… во всех отношениях.

— Подожди, а куда пойдешь ты? — Мара внезапно поняла, что он не собирается идти к складу вместе с ней.

— К тюремному блоку.

— Ну, тогда я… — у нее не было шанса закончить.

— Мне нужно, чтобы ты отправила сообщение. Мне нужен «Несравненный». Довольно скоро, без поддержки жизнеобеспечения, мы начнем вдыхать то, что только что выдохнули и затем мы все будем мертвы вне зависимости от того, будут здесь мятежники или нет. Ты хочешь помочь мне? Тогда лучшее, что ты можешь сделать сейчас, это добраться до стыковочного ангара. — Чтобы пресечь все дальнейшие возражения, Люк протянулся и успокоительно сжал ее ладонь, используя легкую шутливость: — Я обещаю тебе, что меня не подстрелят.

Мара заколебалась, тронутая этой неожиданной близостью — но она не отступала так легко:

— Так же, как ты обещал мне, что тебя не взорвут?

— Я не говорил такого. Думаю, фактически я сказал, что моя бомба взорвется первой.

— Да, но ты не захотел упомянуть, что в этот момент будешь стоять прямо перед ней. Намеренно.

— Я… думал по-другому тогда, — это было существенное признание, данное в надежде убедить ее. — Это больше не так. И никто не остановит меня. Если только ты сможешь послать передачу на «Несравненный».

— Любой может послать передачу.

— Я не могу положиться ни на кого, кроме тебя, Мара. Ты справишься с этим, я знаю. Я доверяю тебе.

Она все еще колебалась, разрываясь…

Он мог бы просто приказать ей — отдать команду и уйти. Но он не сделал этого — и сам не знал, почему. Почему он пытался показать ей причину, чтобы признать ее как нечто отличное от других подчиненных — как он делал это с другими в своем близком окружении. Как ни странно, но именно осознание этого факта, понимание, что впервые с ней считались на таком уровне, а не вежливо и многозначительно исключали из своих планов, заставило ее уступить.

— Хорошо. Только смотри не подставляйся под выстрелы или Палпатин сдерет с меня шкуру.

— Мне стоит задуматься, о ком ты беспокоишься на самом деле, — произнес он шутливо, но Мара ничего не ответила, отступая во тьму и источая почти физически неловкость, которую ощущала.

— Мара, — добавил Люк запоздало, слыша, как она обернулась к нему, — скажи «Несравненному» сделать предупредительные выстрелы по второму фрахтовику, но позволить ему уйти.

Он ощутил ее замешательство, услышал неуверенность в голосе:

— Я думала, ты хочешь захватить его?

— Нет. Это не Мадин. Его нет на борту, — легко солгал Люк, не чувствуя никакой вины, даже сейчас.

Лгать для него стало так же естественно, как блефовать за сабакк-столом — закономерная тактика тех кругов, в которых он вращался, единственный способ сохранять хоть какую-то независимость, особенно с Императором, всегда играющим в свои игры и создающим сложные хитросплетения.