Лей Бардуго - Чудо-Женщина. Вестница войны [litres]

Джейсон парировал ее атаки, но его движения замедлились. Он еще не оправился от удара, который сбил его с ног, и безуспешно пытался выровнять дыхание. Она сделала выпад, и он дернулся вправо, уходя от меча, но на это она и рассчитывала. Она остановила замах и, резко изменив направление, рубанула ему по руке со щитом. Он зашипел, на коже начал распускаться кровавый цветок. Она воспользовалась возможностью и выбила у него щит быстрым ударом рукояти меча. Щит с глухим стуком упал на землю.

Диана перехватила меч и наотмашь нанесла новый удар, выбивая оружие у него из руки.

Он попятился; с левой руки стекала кровь. Он выглядел не напуганным, а скорее растерянным, как будто не мог понять, куда пропал его меч.

– Нет, – сказал он, – это неправильно. Ахилл, Геркулес – они победили. Во всех преданиях они брали над амазонками верх. Они были победителями.

– Эти предания рассказывают твои поэты, не мои. Сдавайся, Джейсон Кералис.

Джейсон раздраженно зарычал, смещаясь влево.

– Разве Менелай сдался, когда Парис похитил его невесту? Я знаю, что ты не хочешь меня убивать.

– Тебе не победить. Только мои сестры могут одолеть меня в честном бою.

В его глазах появилось какое-то лихорадочное выражение.

– Тогда отложи оружие. Сразись со мной голыми руками. Одолей меня, и тогда мы будем знать, что ты победила.

Положит ли это конец происходящему? Если она победит его в честном поединке, к которому он так стремился? Диана в этом сомневалась. Она пожала плечами и отбросила щит и меч в сторону.

Джейсон вздохнул и покачал головой.

– Такая честная, такая порядочная. – Его губы изогнулись в острую, как лезвие ножа, усмешку. – Такая наивная. Говоришь, одолеть тебя могут только твои сестры? – Он достал из кармана шприц. – Значит, ты падешь от могущества амазонок.

Она вспомнила, что он сказал тогда на берегу Еврота. «Я начал создавать сыворотку из твоей ДНК с первого дня нашей встречи». Ее клетки, ее сила.

– Нет! – закричала она.

Джейсон воткнул иглу себе в бедро и надавил на поршень, а потом отбросил пустой шприц в сторону. Он выпрямился, размял шею. Усмешка стала шире. Диана попятилась.

– Солнце садится, – сказал Джейсон, сжимая и разжимая пальцы, словно проверяя свои новые возможности. – Начинается век героев. И, кажется, я пообещал тебе красивую смерть.

Он приближался к ней, а она отступала, настороженно следя за его движениями.

– Бежать некуда, – сказал он. – Интересно, каково это – когда тебя побеждает сила, рожденная из твоей собственной крови.

Он атаковал ее слева. Диана уклонилась. Он выбросил правый кулак и нанес ей в живот сокрушительный удар. Диана охнула. Джейсон хрипло выдохнул и потрясенно подался назад.

Он встряхнулся и снова бросился на нее. Она ушла от удара, рассчитывая зацепить его щиколоткой и, воспользовавшись его скоростью, сбить с ног. Но он стал быстрее. Он успел остановиться, схватил ее за плечи обеими руками и швырнул на землю.

Он охнул, словно это его только что повалили на спину, и вихрем развернулся на месте, как будто ожидал увидеть кого-то сзади.

Диана оттолкнулась от земли и вскочила на ноги.

Джейсон метнулся к ней и обрушил на нее шквал ударов, работая кулаками и локтями; она уклонилась влево, вправо, впечатала ему кулак в живот. Он ударил ее основанием ладони в подбородок. Голова Дианы откинулась, рот заполнил металлический вкус крови.

Джейсон покачнулся, хватаясь за челюсть, как будто его ударили. Он провел пальцами по губам, но крови не было. Его глаза расширились, во взгляде появилось затравленное выражение.

– Что это?

Диана слизнула с губы кровь. Теперь улыбалась она.

– Это то, что значит быть амазонкой. Моя боль – их боль. Их боль – моя. Каждую нанесенную тобой рану ты почувствуешь на себе.

– Но это просто не… – Джейсон помотал головой, словно пытаясь собрать мысли воедино. Он шагнул к ней, остановился. – Что это за звук ?

– Давай, Джейсон, ударь меня. Подари мне красивую смерть, как обещал. Но с каждым своим ударом ты будешь чувствовать боль каждой амазонки, павшей в бою. С каждой атакой ты будешь слышать их крики.

Джейсон зажал уши руками.

– Прекрати это.

– Не могу.

Он пошатнулся и упал на колени.

– Прекрати это! – закричал он. – Ты что, не слышишь? Ты что, не чувствуешь этого?

– Конечно, слышу. И чувствую. Каждая амазонка разделяет страдания своих сестер, живет с ними, учится их переносить. Поэтому мы так высоко ценим милосердие.