Владимир Поселягин - Танкист 3. Прорыватель.

Сначала я саквояжи осмотрел, особо интересного в них не было, кроме одного. В том, что принадлежал полковнику, а это его он был, фотоальбом нашёл где он с семьёй, я на дне обнаружил небольшой чёрный холщовый мешочек. Развязал и высыпал на ладонь камешки. Я конечно не специалист, но кажется они драгоценные, все обработанные. Посчитав, я определил, что их полсотни штук, разные. Не думаю, что полковник бы возил с собой стекляшки. Так что я камешки аккуратно ссыпал обратно, и крепко связал горловину, а мешочек убрал в карман. Это вещь нужная и вес небольшой, можно забрать с собой. Я ведь помогал этому миру, бескорыстно, и вот так он отблагодарил меня. Я намёки понимаю, особенно такие и отнюдь не против принять подобную благодарность. А так в саквояжах были личные вещи, бритвы и всё что нужно в путешествии на пару дней. Теперь чемоданчик. Подняв его, я удивился тяжести, а когда раскрыл, удивился ещё больше, под парадной формой, с генеральскими знаками различия, же говорю ему принадлежал, я обнаружил большую деревянную шкатулку с хохломой, килограмм наверно пятнадцать, и достав, открыл её.

— Однако, — пробормотал я пальцем проведя по килограммовым золотым слиткам что обнаружил в шкатулке. Их было двенадцать.

Они ребром там находились, крепко зажатые пластинками между собой, чтобы не поцарапались. Это точно золото СССР, по оттискам видно. Видимо генерал где-то их затрофеил. Да уж, они с половником одна сапога пара, кому война, а кому мать родна. И тут я намёк понял, беру. Задумчиво покосившись в сторону спасательных жилетов, я только головой покачал. Да уж, этот мир не хочет меня отпускать без прощального подарка. Как я уже говорил, не буду отказываться.

Конечно я был ошарашен находками, но быстро пришёл в себя, всё ценное сложил в один из трофейных ранцев, это я про золото, сверху закрепил оба спасательных жилета, больше мне особо ничего и не нужно было, и унёс находки к остальным вещам на опушке. После этого довольно долго, в два приёма, я перенёс все трофеи к реке, и найдя подходящий кустарник, густой, спрятал там свои вещи. Метрах в шестидесяти от пограничного столба с немецким орлом. После чего устроившись тут же, поужинал, а по времени было пять часов вечера. Ещё часа четыре и начнёт темнеть потихоньку. Пища придала сил и мозги стали работать активнее. Оставив при себе автомат, пистолет и пару гранат я побежал по берегу в сторону ближайшего населённого пункта. Тут в шести километрах, если карта не врёт, деревня находится. Конечно никому на берегу Буга селится не дадут, а кто уже жил, выселят, оттого деревня и не была у самого Буга. Тут протока от реки, подняться по ней километра три, и будет нужная мне деревня. Вот там я и планировал добыть водное транспортное средство, то бишь лодку. Надежда на это была.

К вечеру, когда стемнело, я добрался до места. Деревушка не была пустой, собаки изредка брехали, люди занимались своими делами перед тем как лечь спать, чтобы завтра снова с раннего утра начать работать. Как мне это знакомо, я сам после переезда к бабушке жил по такому же ритму. Лодки тут имелись, у мостков покачивались, но вёсел я не приметил. Лишь у одной из лодок возился рыбак, он принёс тюк рыболовной сети, видимо завтра спозаранку собрался на рыбалку. Вот вёсел всё равно не было, видимо тут народ своим особо не доверял. Когда стемнело, я разделся, голышом входя в прохладную воду. Хотя скорее всё же тёплую, ох и хорошо, и пробрался к мосткам. Выбрав лодку, такую что по пригоже, и перетёр верёвку о доску мостика, как будто её на волнах мотало и та перетёрлась. Волн тут конечно нет, но течение в сторону Буга имелось, так что лодки слегка мотало, но именно что слега. Забрав свои вещи, положив их в лодку, я так и увёл её вниз по реке, сплавляясь. А дальше снова спустившись в воду и дотолкал по мелководью у берега до места где спрятал остальные свои вещи. Потом была погрузка, и дальше срубил четырёхметровый шест, ножом рубилось плохо, уж скорее резал, но сделал себе его. После чего двигаясь у берега, отталкиваясь от дна, я и стал сплавляться вниз по реке. Тут где-то километров двадцать пять и будет нужное мне болото.

За эту ночь добраться я не успел, увидел огни прожектора и пришлось укрываться в камышах, после чего пережидать пока пройдёт катер. Так он гад ещё и не уходил. Часа два у косы стоял в полукилометре от меня, светя в разные стороны берега. Я был уверен, что ищут меня, все действия команды катера указывало на это, идут поиски. Тот освещал реку на пару километров в разные стороны и вплавь в этом месте реку не преодолеть. Но ближе к рассвету тот удалился, и мне пришлось дневать в камешках. Я нарезал камыша, и замаскировал лодку от наблюдения сверху. После чего накрывавшись трофейной накидкой, той самой что я из Москвы с собой взял, сохранил её, и после ужина уснул. Банку в воду бросил, притопив. Не надо закапывать, как я привык.