Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

По сигналу Кима две девушки внесли в комнату столик и поставили на него чашки для саке и разнообразную закуску.

— Простите меня, — Ал не мог разговаривать с Кимом в присутствии суетливых теток, разве что перейти на русский, но это на крайний случай. — Простите меня, но я только что ел, и дело, по которому я явился сюда, безотлагательное.

Одна из придворных дам бросила на Ала уничижительный взгляд.

— Не психуй, — усовестил Ала Ким по-русски, после чего перешел на японский. — Отпустят твою Юкки, я здесь сегун — кто мне указ? Бумажек каких-то найти не могут. Куча формальностей. Не переживай, давай-ка лучше откушаем, как в старые добрые времена, а то я проголодался. Что же до Юкки, то сам небось оставил перед воротами с десяток самураев. Им ее с рук на руки и передадут. А нам сюда сообщат, что выпустили и все тонкости соблюдены.

— Нам обязательно общаться в присутствие твоих шлюх? — Ал подзабыл русский, и теперь язык давался ему с каким-то скрипом.

— Зачем же так грубо, мои девчонки не заслужили такого отношения к себе. Я и так пренебрегаю их обществом в последнее время. Чем они тебе помешают, скажи на милость?

— Тем, что при них несподручно тебе морду бить.

— Ай, ай, какие мы грубые. — Ким привлек к себе одну из красоток и, растрепав ей прическу, поцеловал в шею. — Чуть что, и сразу по морде. Ладно, переходим на японский, а то как бы чего не заподозрили.

Поняв, что сегун увлекся одной из подавальщиц, ее место у стола тут же заняла другая девушка. Принесли блюдо из белого осьминога с крошечными вялеными креветками, как любил Ким. Жареная рыбка для Ала. Могли бы, конечно, и на мясо расщедриться, но должно быть, никто не охотился, а на такой жаре либо есть только что убитое и приготовленное, либо воздержаться.

Ал облизал губы и, наконец, позволил себе присесть на подушку.

Насчет бюрократии, это он, Ким, верно сказал. Чего-чего, а бумаготворчества в токугавской Японии развелось превеликое множество, но все же — личный приказ сегуна… м-да…

— Не сомневайся во мне, дело твоей невестки у меня на контроле. На личном контроле! — Ким поднял вверх тонкий, сухой палец. — И сейчас я велел отпустить ее, потому что наши подозрения не оправдались. Но на будущее, ты же и сам понимаешь, что я не собираюсь постоянно ждать удара со стороны ее матери.

— Юкки не будет разменной монетой в ваших делах с Осибой! Юкки…

Ветер странствий… Юкки, или кем она была в эту секунду, рывком выскочила из коридоров времени и полетела куда-то, где кроме ветра странствий свистели и другие ветра, ветра, несущие запахи воды и трав. Туда… к крошечным, игрушечным домикам и похожим на шарфы каналам, к тем, словно нарисованным желтоватым дорожкам и малюсеньким деревцам. Кто это своему ребенку такой садик построил?

Ближе, ближе, вот уже видны тени людей. Их много, дома уже не кажутся игрушечными, на улицах заметное оживление. Строем идут куда-то самураи, торговцы с корзинами на головах, молодая мама бегает по лужайке вместе с двумя карапузами в просторных одеждах. Милое дело, вселиться в одного из этих детишек, но нет…

Юкки меняет направление, снова берет вверх к голубому лоскутку неба и оттуда вниз, туда, где канал делает петлю вокруг сегунского замка и прилегающих к нему территорий, золотой дракончик с расправленными крыльями — живой? Нет, должно быть, украшение замка… не суть.

Нельзя отвлекаться, вот и каменный балкон, перед внутренним взором замелькала всеми красками радуги горящая мишень, вот она нацелилась на чью-то спину с большим бантом. Нет! Сорвалось. Туда, в глубь замка, за полупрозрачные сёдзи, дальше, дальше. А вот и он… мишень пульсирует с такой силой, что невозможно разглядеть лица. В комнате явно несколько человек, значит, надо быть особенно осторожной.

Юкки расслабилась и позволила мишени втянуть себя в незнакомое ей тело.

Ким дернулся, поперхнулся соском, который только что облизывал, падая на столик с едой, отпихнул от себя полураздетую придворную даму.

Ал вскочил с места, подхватывая друга.

— Арекусу? Вы? — Сегун вытаращился на Ала, все еще лежа на столе.

Поняв, что ничего страшного как будто не произошло и уже не произойдет, две дамы при помощи Ала усадили господина на его место, смеясь и весело обтирая его надушенными платками. Третья выскочила на секунду за дверь, должно быть, распорядилась немедленно вызвать врача.

В помещение проникли и, не приметив ничего из ряда вон, так же тихо исчезли два стражника, одна из женщин развязывала пояс внезапно заболевшего сегуна, другая принесла воду для умывания, третья уже стояла с новым кимоно на руках.