Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

А не бросить, так, стало быть, на себе тащить. Не на себе, конечно, но дополнительные носильщики — это, во-первых, лишние рты, лишние места на ночлеге, и во вторых — Будда разберет, сколько через эту дверцу еще шпионов в дом проберется. Вот горюшко-то.

Хотя если за один день в доме прикончили девять человек, не исключено, что к моменту, когда все будет готово к отъезду, вообще никого не останется. Не дай бог, конечно.

Нет, не бежать ему сейчас надо, не пытаться укрыться от невидимых убийц, неизвестно по какой причине вознамерившихся истребить окружение хатамото самого сегуна, а как главе клана попытаться решить этот вопрос раз и навсегда. Самому пройти в осиное гнездо и предъявить претензии Киму. И пусть тогда тот попрыгает, пусть поизвивается бывший адепт ордена «Змеи», потому что, коли его это рук дело, значит, должен он знать, что Ал не прячется, не боится. А коли Ким невиновен — то и того лучше, пущай тогда прикрывает тылы своей высочайшей властью. Шевелится, черт возьми! Во всяком случае, пока не оставил многострадальное тело сына Иэясу, или пусть хотя бы откроет — когда именно намеревается покидать. И в кого, главное дело, вселится.

От таких мыслей у Ала даже в висках застучало, потому что привык уже жить под крылышком главного даймё Японии, привык знать, что защищен и застрахован. А что теперь? То ли сам сегун его извести желает, то ли нашелся и у сегуна вражина достойный, возымевший охоту и наглость истребить самого близкого верховному военному правителю человека, сиречь Арекусу Грюку — хатамото!

Хорошо, если старый маразматик Ким из тела второго сегуна Токугава-но Хидэтада переселится в родственную ему тушку Токугава-но Иэмицу, парню сейчас двадцать восемь, уже почитай двенадцать лет как получил ранг дзюнии и должность гон-дайнагон — самое время дела вершить. Сегунский совет, правда, изначально окрысился против Иэмицу, мол, болен он с детства, слаб и власти не удержит, но Ким историю Японии изучал и ведает, что именно Иэмицу должен после Хидэтада править. Стало быть, проблем не возникнет.

Ал вспомнил Иэмицу, статью больше походившему на деда Иэясу, нежели на тщедушного отца, и ему сделалось не по себе. Потому как одно дело — выбить душу из отвратительного параноика Хидэтада, который из-за плохого сна или мигрени запросто мог запытать в своих подвалах целый штат придворных лекарей, послать на никчемную смерть верных самураев, а потом злобиться на весь мир из своего паучьего угла.

Да заменить такого сегуна на спокойного, рассудительного Кима — благое дело. Даже ради того, чтобы над головой не висел маньяк с дамокловым мечом и неограниченной властью, Ал готов был подписаться под таким решением своего друга, но Иэмицу…

А ведь парень еще даже детьми толком не обзавелся, полыхнуло в голове синим пламенем, да так, что Ал был вынужден остановиться как вкопанный, едва ощутив, как идущий за ним охранник, не сориентировавшись, налетел на него, заехав обутой в соломенный сандаль ногой по лодыжке сюзерена.

— Простите, господин.

— Пустое.

Действительно, двадцативосьмилетний Иэмицу не имел еще наследника, то есть были у него и жена и наложницы, три дочери — колобки с гребенками в жидких волосиках, но мальчика… — Ал прибавил шага, вспоминая список сегунов ветви Токугава, четвертый сегун — правнук Иэясу и законный наследник сегуната должен был родиться только в сорок первом году. Да, именно так и никак иначе: «Токугава-но Иэцуна, сын Токугава-но Иэмицу, будет рожден в 1641 в замке Эдо, в 1645 получит ранг сёнии и должность гон-дайнагон, чтобы в 1651 сделаться сэйи тайсёгуном после смерти отца. Годы правления — 1651–1680».

Получается, что если Ким вселится в тело Иэмицу, сын Иэмицу будет уже не… Его передернуло. Но что же делать? Что решил Ким?

У сегунского дворца их уже ждали, во всяком случае, начальник охраны вышел вперед, едва только из-за поворота появился Ал со свитой. Вообще-то не следовало являться к сегуну пешедралом, но Ал предпочитал пешие прогулки, думалось ему на ходу лучше, да и не сообразил о приличиях. А теперь-то что? Теперь обратно не повернешь.

Оправив пояс с двумя привычными уже мечами — катана и вакидзаси [81] Вакидзаси — короткий традиционный японский меч. В основном использовался самураями и носился на поясе. Его носили в паре с катаной, также затыкая за пояс лезвием вверх. , Ал шагнул навстречу явно поджидающему его офицеру, за ним, стараясь не отставать, пристроился оруженосец, в обязанности которого, в частности, входило ношение за господином всевозможных пропусков, которые Ал по безалаберности мог забыть дома.