Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

— В таком случае моя история именно для вас, господин, — не отвечая на вопрос, продолжил спокойным голосом невидимка. — Итак, один самурай похвалялся перед всеми своим великолепным мечом. «Как вы можете вслух говорить такое и надеяться при том дожить хотя бы до заката дня? Неужели вы думаете, что все остальные мечи, которые носят окружающие вас самураи, тупые?» — преградил ему дорогу незнакомый ронин. «Какое мне дело до чужих мечей?» — не понял намека самурай. «Вам может не быть дела до того, какие мечи носят другие самураи, но им, скорее всего, будет любопытно проверить ваш, — не отставал от него прохожий. — Если же вы хотите сравнить наши мечи, попробуйте наперед моего». — С этими словами незнакомец выхватил катану и перерубил дурака на две части.

Услышав угрозу, мастер чайных церемоний вскочил, придерживая левой рукой штаны и сжимая правой меч. И в ту же секунду за его спиной с хрустом разлетелась бамбуковая стена, и тело мастера чайных церемоний свалилось двумя окровавленными кусками на пол, проламывая тонкие перегородки и разваливая уборную.

— Второй шпион. — Улыбнулся в усы убийца, бережно отирая шелковым платком меч. — Этот хоть и при оружии, да все одно — пустое место. Прямо совестно брать плату за такие головы.

С этими словами он ловко скользнул за зеленую изгородь трактира, ловко перекатившись по траве, и оказавшись на дороге, ведущей в квартал красных фонарей, прикинулся пьяным.

— Мастер-повар! Лучший мастер-повар во всем Эдо! Личный доверенный слуга наследника! — причитала Фудзико, поправляя идеально сидящую на сыне форму.

«Каким же красавцем стал ее Минору! Широк в плечах, узок в талии. И высокий, на цыпочки приходится подниматься, чтоб дотянуться, а лицом хорош точно молодой бог. Только бы не отогнал, стерпел неуместные ласки своей старой, негодной матери, только бы позволил еще хотя бы минуточку, не отверг!»

— Ума не приложу, кто заменит такого мастера? Должно быть, придется на старости лет подыскивать себе достойного кайсаку [78] Кайсаку — человек, ассистирующий во время проведения ритуального самоубийства сэппуку. Его роль — обезглавить самоубийцу в тот момент, когда тот пронзает себе живот. Это делается для того, чтобы совершающий сэппуку меньше страдал и чтобы его страдания не испортили впечатления у присутствующих от сэппуки. . А как иначе?! Даже если все наши самураи устрашатся гнева господина. Сама справлюсь. Невелика премудрость для внучки, дочки и жены даймё. — Фудзико тряхнула тройным подбородком. — Давно пора избавить вашего отца от глупой старухи, которой я стала. Найдет себе другую — моложе, красивее, умнее. Нет, Минору, уходить нужно вовремя!

— Ну что вы такое говорите? Сами же знаете, как подобные разговоры расстраивают отца, а ведь наш долг — беречь здоровье главы клана, а не печалить его.

— О чем печали? Возьмет в дом молодую да сочную, все лучше, чем дни коротать с беспомощной старушенцией, которая даже… — Она разрыдалась, тычась в грудь сына.

— Повара я пришлю своего. Может быть, он и не столь прославлен, как погибший, но все же готовит очень вкусно и умеет украсить блюда. Что же до просьбы отца…

Фудзико мгновенно отстранилась от сына, ее глаза волшебным образом просохли, лицо выражало решимость.

— Что же до просьбы отца, то я подготовил полный список всех прибывших со мной. Точно такую же бумагу должен был прислать через слуг Умино и, как я понимаю, вы.

— Могу я взглянуть на этот документ допреж Арекусу-сан? — Фудзико протянула пухленькую, но сильную и властную ручку, избегая без позволения опускать взгляд на исписанный листок. Минору в который раз уже изумлялся безупречности своей матери. Она могла, например, просидеть всю ночь на коленках, в ожидании отца, и нипочем не ложилась спать без него. Могла, невзирая на опасность, в сопровождении небольшой свиты ездить в другой город за новым мечом для мужа и господина. Или, не обращая внимания на резь в глазах и боль в суставах, день и ночь сверять счета, чтобы обнаружить в итоге незначительную погрешность и взыскать с виновников убытки. Или вот как сейчас — держать на ладони жутко интересующий ее документ и умудриться даже не кинуть на него мимолетного взгляда!..

«Если бы все самураи Японии были столь же безупречными, как Фудзико-сан, — сказал как-то покойный сегун Токугава-но Иэясу, — на земле настало бы уже царство Божие».