Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

Вот ведь незадача, согласно историческому материалу, восстание должно было начаться 17 декабря 1637 года, то есть через десять лет. Сначала во владениях даймё Мацукура Сигехару на Кюсю, а затем перекинуться на острова Амакуса.

Ал знал обо всем этом уже несколько лет и до сих пор не сделал ничего: ни чтобы вытащить из Японии свою семью, ни чтобы отыскать будущего предводителя восстания. Согласно немногим уцелевшим документам, парня звали Амакуса Сиро или Масуда Токисада — японцев вообще рисом не корми, дай поменять имя. Так, проклятого парня, которому к началу восстания будет всего-то шестнадцать, можно и нужно искать еще и под христианским именем Джером или Иероним.

Теоретически воспитанный при совке на примерах героев революции и Великой Отечественной войны, Ал понимал, что восстание нужно и весьма своевременно. Что христиан не просто притесняют, а планомерно и сознательно доводят до того, чтобы они либо восстали, либо превратились в безропотных скотов. С них брали больше налогов, чем с буддистов, им запрещали проживать в определенных городах, целые провинции в один день возвращались к подножью буддийских святынь, и все несогласные отречься последователи Христа приговаривались к незамедлительному уничтожению.

В таких условиях и должен был возникнуть брат Иероним. Возникнуть для того, чтобы поднять двадцать три тысячи крестьян и ронинов вместе с их женами и семьями, для того, чтобы привести всех их к неизбежной погибели, кого на поле боя или во время защиты крепости, кого — к отсечению головы за участие в бунте.

Ал понимал, что христиане на Симабара восстанут не просто так, не взбесившись с жиру, какой уж тут жир. Они поднимутся на защиту своей жизни и чести, но не принимал этого всей душой, заранее содрогаясь при одной только мысли о безвинно убиенных. Поэтому, вопреки собственным правилам, он давно уже поклялся отыскать проклятого Амакуса Сиро, Масуда Токисада, Джерома, Иеронима, или как еще он пожелает назваться, и убить, пока тот не наделал дел.

Сейчас этому лидеру-недоноску должно было едва стукнуть шесть лет. Мысль убить ребенка противно скребла по сердцу Ала, но что значит смерть одного-единственного малыша в сравнении с двадцатью тремя тысячами восставших? Добавьте к этому три тысячи самураев из Нагасаки, которые будут направлены на подавление восстания 27 декабря 1637 года. От них останется не более двухсот человек. Затем после сражения, произошедшего 3 января 1638 года, когда воины токугавского сегуната одержат первую победу, сложат головы еще три тысячи восставших. Уже как минимум 5800 погибших, не считая воинов сегуната, погибших 3 января, их число замалчивается историками.

Дальше восставшие будут прогнаны до Симабара, где с ходу осадят и возьмут замок Хара, ставший последним оплотом повстанцев.

Сегун соберет войско пятисот самураев, почти все, что у него на тот момент оставались в резерве синоби, добавит туда восемьсот самураев из Омура, и все вместе они пойдут, подняв над головами знамена сегуната, главным из которых был белый хата-дзируси [31] Хата-дзируси — знамена с длинным узким полотнищем, верхней частью закрепленным на поперечной перекладине, которая, в свою очередь, крепилась за середину на вертикально установленном древке. Получалось подобие хоругви шириной 60–90 см и в 8—10 раз большей длины. Нижний конец обычно никак не закрепляли, и знамена свободно развевались на ветру. самого первого сегуна бокуфу Токугава Иэясу, доставшийся ему от отца, с девизом буддийской секты «Чистой земли», гласившим: «Отвлекаясь от земной юдоли, радостно вступаем на праведный путь, ведущий в Чистую Землю».

Воспользовавшись снятыми с голландских кораблей пушками, они начнут осаду крепости, заключив его в плотное кольцо. Маневр будет успешно проделан 2 февраля, а третьего шестнадцатилетний молокосос пойдет со своими людьми на вылазку и умудрится уничтожить две тысячи самураев.

10 марта к крепости Хара пробьется подкрепление, благодаря чему число самоубийц достигнет 30 тысяч, против которых будет послана армия в 200 тысяч самураев. 12 апреля состоится решающий штурм крепости, в результате которого воины сегуната захватят внешний периметр обороны противника. И через три дня все будет кончено. В результате штурма погибнет 10 тысяч воинов сёгуната и затем обезглавлено более 37 тысяч восставших, включая женщин и детей.

Возможно, читая подобный материал дома, в XXI веке, Ал мог бы отнестись к теме чисто философски, или, точнее, пофигистски, ему-то что, все давно прошло и быльем поросло. Но живя в XVII веке, за каких-нибудь десять лет до кровавых разборок, когда произошедшие в Симабара события каким-то диковинным образом должны были выползти из прошлого и угнездиться в будущем… Не в чьем-нибудь, а именно в его будущем. В будущем его семьи… нет, чего-чего, а такого будущего он не желал ни для себя, ни тем более для своих близких.