Оливер Боуден - Клятва пустыни

Айя затушила курильницы, пытаясь связать их появление с исчезновением тети. Если Херит умерла, зачем тогда они горят? От мысли о смерти у Айи свело живот. Раньше она бы выскочила на улицу, принялась бы стучаться в соседние дома и спрашивать, где Херит. Вид у нее был бы, как у испуганной дурочки, да и речь не лучше. Конечно же, по деревне сразу поползли бы слухи: «Видели Айю, племянницу Херит? Девчонка вернулась невесть откуда и орет на всю Сиву…»

Такого не будет. Она уже не та Айя, какой была прежде. Поэтому девушка не выскочила, а спокойно вышла на улицу, радуясь, что после удушающего масляного дыма дышит чистым прохладным воздухом. Свернув направо, Айя пошла к дому Нефру – соседки и лучшей подруги Херит.

– Эй, есть кто дома? – спросила Айя и тут же отпрянула.

Из-за двери шел тот же жуткий запах. Пожалуй, здесь пахло даже сильнее. Айя едва выдерживала это зловоние.

– Есть, – ответил голос Нефру, который Айя так хорошо помнила. – Не знаю, кто ты, но все равно входи.

– Это… Нефру? – на всякий случай уточнила Айя.

Зажимая нос и рот, девушка переступила порог. Навстречу из спальной половины вышла Нефру со светильником в руках.

– Айя? Неужто ты?

Нефру шагнула к неожиданной гостье и подняла светильник, освещая не только Айю, но и себя.

Первое знакомое лицо, встретившееся ей за много лет. Айя чуть не вскрикнула. Увидеть Нефру было равнозначно прохождению через врата воспоминаний детства. Перед ней действительно стояла соседка и лучшая подруга Херит: невысокая, полноватая женщина с румяными щеками. Айя вспомнила, что щеки Нефру всегда слегка выпирали, когда та улыбалась. А улыбалась Нефру очень часто. Еще Айя вспомнила, что Нефру и ее тетя, разговаривая, постоянно смеялись. Повод находился всегда.

– Неужели это и в самом деле ты? – спросила потрясенная Нефру.

Она возилась с Айей не меньше тети, и девушка платила ей искренней любовью. Их встреча была обусловлена печальными обстоятельствами. На обеих нахлынули чувства. Из глаз Айи сами собой полились слезы; особенно когда Нефру обняла ее.

– Вернулась, дитя мое. То-то Херит обрадуется…

– Так она жива? – воспрянула духом Айя. – Где она?

– У меня, где ж еще ей быть? – Нефру кивнула в сторону спальной половины. – Я взяла твою тетку к себе. Так легче о ней заботиться.

– Она поправляется?

– Держится, дитя мое, держится. Мы с лекарем делаем все, что можем.

– А чем болеет Херит? – спросила Айя.

– Кашель сильный ее одолевает, – ответила Нефру. – Лекари говорят, что в нее пробрались демоны. Они-то и заставляют твою тетку мучиться кашлем.

Айя скептически оглядела помещение:

– Так это лекарь требует жечь курильницы?

Нефру уважительно кивнула:

– По его словам, дым непременно выгонит демонов из тела Херит. Такие же курильницы мы зажгли и в вашем доме на случай, если демоны туда заберутся.

«Которые я потушила», – подумала Айя, а вслух спросила:

– Можно мне взглянуть на свою тетю?

– Конечно, девочка. Конечно можно. Но все в свое время. Сейчас Херит спит. Заснула, хвала богам. А то кашель ее так донимал, что спать не могла. Я уж не решусь ее будить. Иди взгляни на нее.

Айя заглянула на спальную половину и удостоверилась, что ее тетя действительно жива и сейчас спит. После этого Нефру повела девушку к столу. Айя хорошо помнила соседкин стол. Почему же он стал вдруг таким маленьким? И тут до Айи дошло: это она выросла и смотрит на стол глазами взрослого человека.

– Ты-то, надеюсь, здорова? – спросила Нефру, устраиваясь на стуле и приглашая Айю сесть на другой. – А твой парень тоже приехал? Ты что-нибудь знаешь о защитнике нашей деревни? Ой, у меня к тебе столько вопросов! Ты когда приехала? Днем вроде тебя не было. А еще кого-нибудь успела повидать? Когда узнают, что ты вернулась, вопросы так и посыплются. Так что не взыщи. – Нефру легонько пихнула Айю в бок и подмигнула. – И рассказывай все как есть, без прикрас.

Когда Айя в последний раз сидела с Нефру за столом, попивая молоко, она была подростком. Сейчас за тем же столом сидела и пила молоко молодая женщина. Все, через что она прошла, – все «приключения», как называл их Байек, изменили ее. Из деревни она уезжала самонадеянной девчонкой, а вернулась опытным воином. Но разговор с Нефру помог Айе вытащить из глубин времени и памяти ту озорную девчонку-сорванца, которую так хорошо помнила соседка. А потом молодая женщина рассказала Нефру свою историю. Точнее, то, что сочла нужным поведать, умолчав о некоторых печальных эпизодах. Естественно, ни слова не было сказано о меджаях и Ордене древних, хотя Айя вскользь сообщила, что Байек остался с отцом, который готовит его к ремеслу защитника Сивы.