Федор Вахненко - Необратимость [litres]

Раньше он мечтал стать героем. Бесстрашным, справедливым, несущим смерть врагам и не бросающим друзей в беде. Человеком с несгибаемой волей. Что ж, в каком-то смысле его мечты осуществились. Теперь он шагал вперед, посылая в неверных настоящий град пуль. Одного из них, человека в камуфляже, разгрузке, балаклаве и с АК-103 в руках, боец Братства узнал бы еще несколько дней назад. Но теперь Виталий Кузнецов был на такое не способен. Сталкер Шифр стал для него всего лишь одним неверным из многих. Одним из тех, кто умрет сегодня.

– Выстрел! – услышал тот, кто некогда был Виталием Кузнецовым.

Прямо напротив него на одном колене стоял неверный с РГ-6. Его скосило длинной очередью летевших с невероятной скоростью пуль. Но было уже поздно. Вылетевшая из «Гнома» граната все же достигла цели.

«Брата» в экзоскелете бросило наземь. Он ничего не почувствовал, но знал, что в этот раз ему уже точно конец. Его конечности дергались в агонии, но встать он уже не мог. В последний раз выдохнув, Виталий Кузнецов наконец-то покинул этот мир. С того момента, как он вышел из-за дерева, прошло всего пару десятков секунд.

Гэбээровцам и бродягам конец. Это Шифру было ясно уже сейчас. Фанатики окружили их со всех сторон, взяли в кольцо и методично отстреливали по одному. Периодически летели гранаты. Нашему сталкеру очень везло, что его пока не задело осколками. Зато вот в левую руку ему прилетела пуля, прошив мясо навылет и, к счастью, не задев кость. В ответ Шифр выпустил остаток магазина АК-103. Сменив магазин, он нашел глазами очередного фанатика. Но нажать на спусковой крючок не успел – выбранный им в качестве цели сектант каким-то неведомым образом заметил нашего бродягу и выстрелил раньше. Единственная выпущенная Шифром пуля ушла в молоко, сталкеру разворотило плечо.

– Твою ма-а-ать! – заорал он, перевернувшись на спину и схватившись за рану.

Краем глаза он увидел Патриота, стрелявшего из положения сидя одной рукой, а второй зажимая обширную рану на ноге, постоянно при этом морщась и выкрикивая грязные ругательства. Убивший псевдоволка «рубежник» тоже был все еще жив. Пару раз мелькнул капитан Тарасенко, Цезарь пытался отдавать приказы, но из-за нервного перенапряжения орал по-английски, и никто его толком не мог понять. Рядом с одним из трупов вояк валялся ручной гранатомет револьверного типа «Гном», которым никто не хотел пользоваться.

Рефлекторно зажав рукой раненое плечо, Шифр попытался отползти подальше от открытой местности. Он не думал о том, что чертовы фанатики были везде. Что, запрыгнув в какой-то куст, он может легко обнаружить там сектанта с автоматом. И что эта картина будет последней в его жизни. Сейчас Шифру больше всего хотелось найти место, где можно было перевести дыхание. Он медленно полз мимо трупов, мимо остатков вертолета, надеясь, что его не заденет шальная пуля. Передвигаться было тяжело – поврежденная рука сильно мешала, но сталкер не сдавался, отвоевывая каждый миллиметр.

Фанатики понемногу начали показываться из-за кустов и деревьев, переходя в наступление. Теперь можно было их разглядеть. И увиденное не радовало глаз. На бронежилетах и касках у них было выведено «Слава Всевышнему!», «Смерть неверным!», «Всегда верен Ему!» или что-нибудь еще в этом духе. Сами они лишь изредка выкрикивали написанные на броне фразы – в основном молчали. Они не кричали, когда умирали или получали ранение. Надо признать, это сильно угнетало. И, безусловно, играло фанатикам на руку.

Немногие выжившие гэбээровцы и бродяги, включая Патриота, того «рубежника» в сером бронежилете и лично Цезаря, еще пытались обороняться, хоть и понимали, что это бесполезно. Командир ГБРЗА обстреливал сектантов, яростно матерясь на своем родном языке. Пули, казалось, не могли причинить ему вреда. А вот капитан Тарасенко участвовать в бойне не хотел. Он побежал прямо в сторону нашего сталкера. Сначала Шифру хотелось пристрелить его, а потом он решил, что черт с ним, пусть убегает. Вместо этого бродяга достал аптечку и выудил оттуда еще один шприц-тюбик, который незамедлительно вколол себе в руку. Препарат для ускоренного свертывания крови. Кажется. А вдруг не он? Ну, решил Шифр, и черт с ним тогда. Наш сталкер отбросил в сторону пустой шприц, когда боль в простреленном плече начала быстро нарастать. Он завопил и рухнул наземь, рефлекторно зажав рану здоровой рукой. В этот момент рядом оказался капитан Тарасенко. Добравшись до Шифра, он неожиданно остановился. Заподозрив неладное, наш сталкер попытался пересилить боль и хотя бы приподняться. И у него почти вышло. Почти. Подошва армейского ботинка капитана врезалась ему в лоб, отправив обратно на серую траву. Тарасенко кое-как отцепил АК-103 с тактического ремня и убежал прочь, прихватив с собой автомат. А Шифр остался на земле, пребывая в бессознательном состоянии.