Я осведомился, не та ли это горячая точка, обитатели которой носят рога и цокают на копытах? Если так, то я пас, конечно, разумный человек и в гору не пойдет без нужды, и по наклонной плоскости без повода не покатится. Что до остального, к сведенью начальствующих особ, – препятствия лишь укрепляют большое и светлое, выводя его из голой физиологии на уровень сценического драматизма.
Аська в ответ посоветовала не трясти физиологией, если она дорога как память. А подруга Евгения-Ева, мол, подъедет к моему дому в течение часа. Адрес она ей дала, и та любезно согласилась подъехать. Жди у подъезда, граф Монте-Кристо, сокровища Скальска, считай, твои!
Она, по обыкновению, стремительно отключилась, а я остался при всех вопросах. От простых, основополагающих – что есть город Скальск? Кто есть Скворцов? – до более заковыристых на тему, что вообще происходит, люди добрые?
Может, хотя бы красивая и замужняя подруга Ева, которая не любит быть Женей, как-то прояснит ситуацию? С этими мыслями я принялся собираться.
* * *
История с непонятным наследством все-таки заставила меня окончательно проснуться – струя неожиданности бодрит не хуже холодного душа. Поэтому из подъезда я вышел в приподнятом настроении. Лихо закинул на плечо дорожный рюкзак, брякнувший мыльницей, тюбиком пасты и щеткой. Зубная паста – завтрак истинного туриста.
Город уже шумел, Москва вообще спит мало и нервно. Птичье щебетание в пыльной дворовой зелени безуспешно пыталось соперничать с гулом близкой автострады, солнце усиленно разогревалось в голубой вышине. Чистое утро обещало хороший день.
Огромный черный джип «мерседес» я засек сразу – машина не из тех, что примелькались в нашем демократичном дворе. Мотор работал – из выхлопной трубы еле заметно струился дымок. Одно из окон машины приоткрыто, оттуда тоже вился дымок, сигаретный. Окна были наглухо, с полным наплевательством на запрет, затонированы. Ну да, у нас же муж! Объелся груш в секретных садах конторы. Присмотреться поближе – и номерок на машине небось из тех, что не тормозят гаишники, подумал я.
На всякий случай я дал по двору неспешный прогулочный круг. А вдруг не та машина? Сунешься всей душой, а там реальные пацаны, злые, что с утра еще никого не убили.
Мои маневры вокруг да около не остались незамеченными. Задняя дверь приоткрылась.
– Альберт Петрович Обрезков?
Я подтверждающе махнул рюкзачком и полез в салон.
Сунулся! Потому что внутри никакой красивой Жени-Евы не оказалось. За рулем и рядом, на пассажирском сиденье, что-то плечистое, объемное, с затылками в крепких складках. На заднем сиденье, в непосредственной близости от меня, развалилась совсем уж непотребная туша. Человек-гора с глазами-иголками, неряшливой щетиной и массивной золотой цепью под линялой майкой.
Впору рассмеяться. Но смешно не было.
– Журналист? – коротко спросила туша.
– Дверь закрывай, журналист, кондиционер же работает, – бросил, не оборачиваясь, один из затылков.
Я промолчал. Честно, не знал, что сказать. Но закрывать дверь, эту последнюю надежду на отступление, решительно не хотелось. Люди в «мерседесе» мне как-то сразу не приглянулись.
– Вот что, писака! Слушай сюда и запоминай! – Туша надвинулась, обдав меня несвежим дыханием с привкусом вчерашнего алкоголя. – Про наследство ты лучше забудь! Приехал к нотариусу, отказался и забыл, как страшный сон… Понял? А не то с тобой случится такое, что тебе ни в одном сне не приснится! Лучше тебе вообще не знать, что может случиться… Ты меня хорошо понял?
Я понял достаточно, чтобы послушно кивнуть.
– Он понятливый, – подтвердил первый затылок, не оборачиваясь.
– Он жизнь любит, – выдвинул предположение второй затылок.
Этот тезис тоже не хотелось оспаривать.
Между делом я удивился, что же такое сдвинулось в нашем мире, если домик почти в деревне и счет в 54 тысячи рублей с копейками взволновал столичный преступный мир, как кровь акулу?
Интересно, бить будут или обойдется пока?
– Теперь – пошел вон! – объявила туша.
От толстых людей обычно не ждешь большой силы и тем более стремительности. Напрасно, между прочим. Самый сильный человек, которого я когда-либо видел, весил килограмм сто пятьдесят, выглядел бессмысленной горой мяса, но при этом валил боевых жеребцов, ухватив их за шею одной рукой, и с легкостью разрубал человека ударом меча. Помню, понадобилось десятка три крепких ратников, чтобы его связать, и половина из них потом не поднялись с булыжников площади…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу