Валерий Большаков: Четыре танкиста. От Днепра до Атлантики

После разгрома под Прохоровкой немцы отступили, но до победы было еще далеко.

Пока Репнин валялся в госпитале, 1 гвардейская танковая отдыхала и набиралась сил, а второго августа, пополнившись новой бронетехникой, в авангарде 3-го мехкорпуса перешла в наступление на позиции вермахта.

Начиналась Белгородско-Харьковская стратегическая наступательная операция «Румянцев».

Рано утром третьего августа танкисты бригады вошли в прорыв на фронте в восемнадцать километров и выдвинулись к Золочеву, райцентру, одному из опорных пунктов немецкой обороны на северо-западе от Харькова.

Сразу же за Золочевым начиналась сеть оборонительных укреплений врага – линий траншей полного профиля, дотов и дзотов, артиллерийских и пулеметных позиций, колючей проволоки в несколько рядов и заграждений из спирали Бруно, вкопанных танков и минных полей.

У гитлеровцев был пристрелян каждый куст или дерево, каждый холмик и каждый овраг. Секторы обстрела перекрывали друг друга, создавая практически сплошную зону поражения.

Но танки Катукова шли вперед.

Гвардейцы штурмовали и атаковали, громили колонны немецких танков и грузовиков, но и фрицы сопротивлялись бешено, подключая артиллерию и авиацию.

А шестого августа Репнина выписали, и он на попутках добрался до 1-й гвардейской. Геннадий усмехнулся, глянув на часы – минули ровно сутки, как он вступил в командование бригадой.

Ну-ну, посмотрим, какой из тебя комбриг…

Репнин не стал заходить далеко в шелестящие злаки – промокнешь, роса обильная.

Он прислушался – глухо доносился разговор мехвода с радистом. Потом очень ясно и четко послышался металлический лязг – кто-то выбрался из танка.

– Ты, Санька?

– Я! – откликнулся Федотов. – А то там дышать нечем.

– Сейчас надышишься… Сбегай, позови наших комбатов. И комполка скажи, чтобы шел.

– Есть!

Башнер спрыгнул и затопотал в ночь. Репнин поглядел ему вслед. Из рядовых Федотов уже вышел в сержанты, чем очень гордился, но куда больше позитива он испытывал от перевода в башнеры. У Сашки были способности стрелка, поэтому в наводчиках ему самое место. Хоть и стрелял он похуже, чем сам Репнин, тем не менее Федотову этого было достаточно, чтобы свысока посматривать на Борзых, пересевшего на его место заряжающего.

Белобрысый, курносый, скуластый, башнер был типичным русаком, солью земли. В любые времена такие, как он, вставали по первому зову, едва какая орда нападала на родную землю.

Ленивый, не дурак выпить, хвастун, Федотов был верным и стойким. Скажешь такому: «Стоять насмерть!», и выстоит. Погибнет, но не сдастся.

Репнин прислушался. В танке продолжали бубнить – это старшина Бедный наставлял старшего сержанта Борзых. Или у них опять спор. О-о… Это надолго. Сцепились старый и малый…

– Товарищ подполковник!

– Здесь я, у танка. Ты, Илюха?

– Я!

Из темноты показался Илья Полянский, и Репнин крепко пожал ему руку.

Вскоре подтянулись остальные «товарищи командиры». Последним явился майор Кочетков, начальствующий над моторизованным батальоном.

В последние дни он взорлил – его мотострелков пересадили на бронетранспортеры Б-4, появившиеся от скрещивания грузовика «ЗИС-15» и легкого танка «Т-70», и на ТНПП – танки непосредственной поддержки пехоты, переделанные из «Т-80». Почти семьдесят бронемашин! Это было дорого, но эффективно – пехота обрела мобильность, а заодно какую-никакую защиту.

Да и что значит – дорого? Жизни дороже.

Майор выступил первым.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – бодро обратился он к Репнину. – А, может, пока темно, и выступим? А? По приборам ночного видения? Мои поддержат!

– А на кого ты собрался выступать? – проворчал майор Козелков, командир 4-го танкового полка. – Ни «Пантер», ни «Тигров» там нет, просто каждый дом превратили в укрепление, в дот или дзот.

– Ночью надо спать, – усмехнулся Репнин. – Выступим с утра, часам, думаю, к десяти. Разведка доносит, что приближается большая колонна противника, с сильным боевым охранением. Вот ее-то нам и надо будет встретить. Значит, так. Разобьемся на три группы. Сначала что касается 4-го танкового полка. Десять танков 1-го батальона Заскалько занимают Александровку. Десятка из 2-го батальона Полянского обходит Одноробовку. Твоя задача, комбат, будет такая – двигать на юг, перерезать дорогу и выйти вражеской колонне в тыл.

– Есть, товарищ подполковник! Ударим с тыла, – кивнул Илья.

– Теперь ты, Леня. Карта есть?