Владимир Прасолов - Ледовый материк. Вангол-4

– Командир, сколько у нас еще времени?

– Максимум три часа, Вангол.

– Увеличить ход можем?

– Нет, посадим батареи через час.

Прошло еще немного времени, и в переговорном устройстве снова зазвучал голос Шедлерова:

– Вангол, это центральный, забортное давление падает, мы идем вверх. Глубина тридцать, двадцать пять, двадцать метров. Вангол, мы не трогаем рули и не используем балластные цистерны. Нас выносит из глубины сам тоннель. Это парадокс, но мы всплываем.

– Сергей Павлович, здесь все загадка и парадокс, не удивляйтесь. Как люди?

– Держатся из последних сил.

– Прошли, выходим из тоннеля, впереди чисто, командир.

– Глубина двадцать метров, выходим на перископ. Вангол, ждем в центральном.

Когда в отсеки хлынул свежий воздух из выдвижного воздухозаборника, никто не обратил внимания, что воздух был теплым. Только Вангол сразу почувствовал это. Он, не отрывая глаз от прибора, долго и внимательно осматривал все вокруг. Вангол не мог поверить своим глазам. Они всплыли в глубокой лагуне огромного озера, скалистые берега которого были покрыты густой зеленью.

– Будем всплывать, командир, насколько я вижу, здесь абсолютно безопасно.

– Есть. Всплываем, самый малый вперед. Дифферент на корму. Продуть носовые и средние цистерны главного балласта!

Сжатый воздух рванулся в легкий корпус корабля, освобождая его от воды. Лодка на самом малом ходу легко пошла вверх.

– За бортом плюс двадцать! Где мы, Вангол? Это Антарктида?

– Сергей, посмотри вверх, ты небо видишь?

– Нет, сплошной туман или облачность…

– Вот и я о том, это не облачность, скорее всего, туман, но он светится. Нечто подобное я уже видел в пещерах. Мы под ледовой поверхностью материка. Это и есть земля, которую немцы нашли. Вот только где они на этой земле обосновались? Мы ошиблись тоннелем, назад водой пути у нас нет. Будем искать на суше. Распорядитесь вынести погибших, похороним на берегу в братской могиле.

Полковник Красков второй час сидел в приемной генерального комиссара госбезопасности СССР и ждал. Он был вызван срочно, но сидел уже столько времени и не знал, что и думать. Раньше таких случаев не было. Наконец секретарь кивнул ему:

– Входите, Лаврентий Павлович ждет вас.

Красков вошел. Берия ходил по кабинету, весь его вид говорил о том, что он сильно рассержен чем-то и к тому же сильно устал. Красные от бессонницы глаза, тяжелое дыхание. Увидев Краскова, кивнул ему, но не подал, как обычно, руки.

– Присаживайтесь, товарищ полковник. Пока еще полковник, товарищ, а может, уже и не товарищ Красков… – раздумчиво и вроде бы с тайной угрозой в голосе произнес Берия, вглядываясь в глаза Ивана Ивановича.

Красков стоял навытяжку, не смея сесть после таких слов. Кровь отхлынула от лица, он побелел, резче обозначились скулы.

– Что, неприятно слышать такое? Страшно? Может быть, обидно тебе такое слышать, а? А каково мне такое читать? Как вот это объяснить? Как? – Берия бросил на стол перед Красковым пакет. – Читай, и прямо сейчас ты мне объяснишь, что это означает. Иначе из этого кабинета тебя выведут, нет – вынесут!

Берия с подозрением осмотрелся в своем кабинете и добавил уже вполголоса:

– И сделаешь это письменно, понял?

– Так точно.

Красков сел за стол и открыл пакет. Там было письмо Сырохватова, несколько листов тетрадного формата с записями и фотография какого-то неизвестного ему молодого человека.

Берия прошел к себе за стол и сел, нервно перекладывая какие-то бумаги. Красков сделал неимоверное усилие над собой, чтобы успокоиться и обрести способность читать и мыслить. Он стал внимательно изучать письмо и приложенные к нему бумаги. Из письма следовало, что Игорь Сергеев, прибывший в столицу, в Школу госбезопасности из Иркутска, получивший там служебный псевдоним Вангол, вовсе не Игорь Сергеев, а некий человек, похитивший документы Игоря Сергеева в тайге и воспользовавшийся ими для поступления в Школу госбезопасности. Это было невероятно, но с приложенного фото студента Сергеева на Краскова смотрело лицо незнакомого парня, никак не напоминающего лицо его совершенно секретного командира группы «Северный ветер» Вангола.

Красков взял карандаш и стал писать. Он отметил, каким образом посторонний человек мог воспользоваться документами Сергеева, которого знали в лицо, во-первых, сокурсники, во-вторых, родственники, ведь он уезжал из родного города и все об этом знали? Более того, как он мог, по чужим документам, пройти через отдел кадров Иркутского НКВД, естественно проверявшего всю его подноготную, прежде чем отправить в закрытое учебное заведение? Автор письма уверяет, что Сергеев, настоящий Игорь Сергеев, был не так давно обнаружен в тайге и при задержании убит. Из дневника, найденного при нем, следует, что он был ранен и потерял память, после чего его документы исчезли. Потом память постепенно вернулась, но он уже не хотел возвращаться к прежней жизни. Он начал новую жизнь…