Владимир Кельт - ZEUS. Синдром защитника

Раздался визг на низких частотах. Тьму разорвало.

Но то далеко не конец.

Из насыпи пшеницы потянулся черный туман и принял очертания волчьей морды. Клыкастая пасть раскрылась, выплюнув энергетический сгусток. В последнюю секунду Рэйн сиганул в сторону. Снаряд угодил в трактор, сбив крышу кабины. Перезаряжалась винтовка адски долго, а вот волчья пасть уже вовсю жевала новую сферу.

На помощь пришли Инквизитор с Фреем. Шлемы сняли и теперь зеленые светящиеся патроны синхронно летели в волчью башку. Рэйн облегченно выдохнул. Точно не псих. Они тоже видят Это .

Дрейк подбежал к трактору. Вскинув обрез, спросил:

‒ Что за твари?

‒ Не знаю, ‒ ответил Рэйн, стараясь отдышаться. ‒ Надо убираться отсюда. Все слышали? Отходим.

‒ Что здесь твориться! ‒ отчаянно выкрикнула Бьянка. ‒ Я никого не вижу!

‒ Шлем сними.

‒ Нет! Вы все спятили! Черт… Вирус. Вы заразились!

Рэйн хмыкнул. Давно понял, что нет никакого вируса. Черный туман ‒ и есть «вирус».

‒ Отходим! ‒ гаркнул он. ‒ Ставим взрывчатку и валим на хрен!

Дрейк достал мины. Одну швырнул в стену, и та сразу примагнитилась мигнув индикатором. Несколько отправил в потолок.

Черный туман теперь сочился по стенам и собирался в клубящиеся сферы. Рэйн глянул на датчик заряда винтовки ‒ заряд активен. Он выстрелил. Сфера рассыпалась дымом.

Группа Бьянки отходила к воротам. Макс прикрывал и палил по темным сгусткам, то и дело вырастающим из пола. Только сейчас Рэйн понял, что потерял из виду Веласкиса. Он лихорадочно озирался, ища взглядом товарища.

Черт бы побрал Инквизитора! Тот бежал к неприметной двери в конце ангара и только что расстрелял свой запас. Рэйн кинулся следом. В дверном проеме он успел рассмотреть человека в камуфляже и стандартном бронежилете. Выглядел он слишком долговязым и худым… и светился зеленым, будто за спиной держал лампу.

Не успел Рэйн добежать до середины ангара, как рвануло. Вспышка ударила по глазам. В эфире послышался вопль Инквизитора.

Веласкис лежал на полу и орал от боли. Рэйн поднял Инквизитора, взвалил на плечо и потащил прочь.

Отступали быстро. Как только выскочили из элеватора, прогремел взрыв. Крыша ангара сложилась карточным домиком, взметнулось облако пыли. Рядом на дороге уже гудел двигателем красный грузовик.

Боевой шаттл «Молния» класса «стриж» ‒ самый быстроходный из своих собратьев. Но сейчас он тащился к «Зевсу», будто старая кляча по проселочной дороге. Во всяком случае, Рэйну так казалось. Даже когда рванул реактор Энцот, и станция разлетелась на светящееся облако; когда двигатель шаттла рявкнул и ускорение дало о себе знать нытьем под ложечкой ‒ он все равно считал, что посудина летит слишком медленно. Потому как у Веласкиса не было времени.

У него не было даже лишнего вздоха.

Инквизитора уложили в десантном отсеке прямо на полу. Кровь под ним растеклась темной лужицей. Нагрудник треснул, будто пластиковый, из дыр хлестало. Броню надо срезать.

Рэйн достал резак и осторожно отсек лазером крепежи, снял никчемную защиту и стянул с Инквизитора усыпанный багровыми кляксами шлем. Служитель походил на труп. Обескровленные потрескавшиеся губы едва заметно шевелились, шепча молитву.

Бьянка сорвала с переборки реанимационный бокс и принялась что-то вытаскивать и вкалывать. Пальцы у нее дрожали, но действовала четко.

Дела у Инквизитора оказались плохи: в боку дыра, кисть левой руки оторвало, и та беспомощно болталась на куске уцелевшей перчатки. На немой вопрос Рэйна: «дотянет ли?» девушка печально покачала головой.

‒ Mea culpa… Confiteor Deo… omnipotent [20] Моя вина… Каюсь перед Творцом…. всемогущим… …‒ простонал Веласкис.

Рэйн взял его за плечо.

‒ Инквизитор, не вздумай умирать. Ты же в Ад попадешь, черт тебя дери. А нам всем надо успеть выторговать себе местечко где-нибудь в Чистилище, или где там получше? Без тебя никак.

‒ «Зевс», ‒ прохрипел служитель. Кашель выбил изо рта кровавый сгусток. Но взгляд оставался осмысленным. ‒ Душа в корабле… omnipotent, кэп… за меня… помолись…

‒ Погоди. Рано «Реквием» читать. Держись ‒ это приказ.

Бледное лицо Веласкиса обезобразила боль, но Рэйн понял, что это улыбка. Тогда он вложил в его руку винтовку и крепко сжал похолодевшие пальцы. Как бы то ни было, а воину с оружием спокойнее. Не важно где: в аду или в раю. Просто спокойнее.

Лиса сидела на полу, обняв колени. В темноте не различить очертаний стен или мебели, зато мысли сделались четкими, объемными. А ведь темнота — могущественная сила, способная спрятать что угодно. Предметы, поступки и даже люди с легкостью исчезают в плотном саване. Жаль, что в сумраке нельзя похоронить эмоции, ведь чем чернее ночь — тем острее чувства. Особенно, если душу скребет сомнение и терзает совесть.