Роберт Асприн - ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ. II том

Ганс молчал. Неужели этот человек знал о них все потому, что обладал волшебным даром или просто был мудрым?

— Ганс… — тихо сказал Аркала, не сводя с него глаз, — неважно, что ты думаешь о моем интересе к Мигнариал… она намного моложе меня, ты же знаешь… но я переживаю за вас обоих, потому что обоих вас люблю.

Не выдержав взгляда Аркалы, Ганс отвернулся. Маг смотрел, как юноша медленно вздохнул с облегчением. Будь честен, говорил себе Ганс. Он твой друг. Скажи ему. Скажи это.

— Я… нам действительно много пришлось пережить, Мигни и мне.

Он остановился, но Аркала, как никто другой, чувствовал, как трудно рождаются слова, и был достаточно мудрым, чтобы оставить банальное «я знаю» при себе.

— Я… все еще очень люблю ее… и всегда буду, — тихо сказал Ганс и запнулся. Он надеялся, что Аркала заговорит. Аркала знал, что Ганс этого ждет. Потянулись томительно долгие мгновения, пока Ганс наконец заговорил вновь, еще тише, чем раньше. — Там, в Санктуарии, ее свел с ума романтический образ, который она себе придумала, глядя на меня. Ее мать была… великой женщиной, — сказал он со странным выражением. — Ее звали Лунный Цветок, и мы уважали друг друга. По-настоящему — даже любили. Затем чудови… кто-то убил ее, а я прикончил убийцу, и мне пришлось покинуть Санктуарии. Мигни пошла со мной добровольно. С тех пор… с тех пор… нам многое пришлось пережить, — сказал он запинаясь и мучаясь от сознания того, что повторяется, не в силах найти другие слова, способные выразить то, что и хотел, и не хотел сказать.

А Аркала все ждал, предоставляя Гансу выговориться и явно не собираясь перебивать его.

Ганс сделал усилие, выдавливая из себя слова, тихо и неуверенно.

— Теперь… теперь я знаю, что мы… мы, конечно, не предназначены друг для друга, и наши, э-э, отношения… э-э… под угрозой.

— Я знаю.

Аркала заговорил так же тихо, как и Ганс, голосом, полным участия и поддержки, но истина заключалась в том, что он на самом деле не слишком расстраивался из-за охлаждения, которое возникло между этим отчаянным авантюристом и Мигнариал. Как любили ее его дети, как они ждали ее прихода! И как она была искренне привязана к ним; с какой радостью возилась с ними!

— В любом случае, — сказал Ганс, заставляя себе посмотреть в глаза собеседнику, — я думал, что не смогу, и не смог бы некоторое время назад, но сейчас… что бы ты ни сделал… я не буду держать на тебя зла, Аркала.

Белая ткань на груди Аркалы заколыхалась, когда он испустил долгий, глубокий и тихий вздох.

— Вот теперь ты по-настоящему глубоко тронул меня. Я должен сказать, что тебе не за что держать на меня зло. Как я уже говорил, только в том случае, если вы двое расстанетесь по-хорошему, я попытаюсь… удержать ее возле себя.

В течение последующих томительных мгновений им обоим хотелось исчезнуть, и оба выбрали единственно верную тактику: избегали смотреть друг на друга. В гнетущей тишине комната, казалось, стала меньше; Гансу начало казаться, что он может вытянуть руку и пощупать эту тяжелую тишину.

Он был благодарен Аркале, который первым сумел заговорить, закрыв таким образом мучительную тему.

— Должно существовать еще третье кольцо, Ганс, — объявил маг официальным тоном. — Кольцо иллюзий. Я уверен, что оно было у Корстика. С его помощью маг может управлять создаваемыми образами, и если он вооружен защитным амулетом, то эти образы не повредят ему самому.

— Правда? — Ганс обернулся к нему, придавая глазам бесхитростное выражение. — Не этим, случайно? — Он показал Аркале треугольник, подвешенный на шнурке из сыромятной кожи. Амулет был сделан из разноцветных пластинок черепашьего панциря. Края были оправлены золотом. Он наклонил голову, снимая амулет с шеи, и протянул его магу.

Слегка покачивая амулет на шнурке, Аркала закрыл его рукой, а потом прикрыл и глаза. Казалось, он размышлял. Но Ганс знал, что это не совсем так, и поэтому не проронил ни слова. Он понимал, что маг испытывает вещь. Смотрит внутренним взором. В такие минуты лучше было держать рот на замке.

В конце концов Аркала покачал головой и разжал руку, вглядываясь в амулет.

— Нет. Он даже приблизительно не обладает той силой, что кольцо иллюзий. Хм-м… интересно. Его аура говорит о том, что амулет создан Стриком для борьбы с Корстиком. Бедный Стрик! Ты знаком с ним, Ганс?

— Стрик… — Перед глазами Ганса встало короткое видение: крупный вооруженный мужчина с желтыми усами, которые свисали, словно крылья усталой птицы. — Не так чтобы очень. Мы с Мигни повстречали его на пути сюда. Он и дал нам этот амулет. Ей дал вообще-то. Так, значит, это не то? Что же тогда ты понимаешь под «защитным амулетом»?