Олег Дивов - Техподдержка

– Консульство тоже оставьте в покое! – шеф впервые заметно повысил голос. – Я смотрю, вы там разгулялись вовсю!

– Да ничего подобного… Я… Сначала действовал по обстановке. Она менялась каждый час, приходилось импровизировать, заключать временные союзы, потом выходить из них, заключать новые… Это Африка, здесь все так делают! Понимаете, я уже научился, я понял, как здесь работать! И теперь у меня есть план! Ни у кого нет плана, а у меня есть! И в интересах концерна дать мне карт-бланш ненадолго – буквально отсюда и до обеда… Если я проиграю, даже наказывать будет некого! Я просто исчезну! А останки машины растащат на металлолом! И наша пресс-служба может спокойно всё отрицать! Мало ли, какую фигню мы сюда привозили в ящике с матерным словом на борту! Вот это самое и привозили! А все любопытные пусть обращаются в отдел дезинформации Управления информации Народной Республики Лимпопо! И никто ни в чем не виноват!

– Ну, виноватые найдутся всегда… – шеф хмыкнул. – А вы очень возбуждены, и у вас какая-то нештатная терминология.

– Извините… Но это действительно война Шрёдингера. И я хочу выскочить из нее в реальный мир. Мне нужна связь с пилотом и двенадцать часов времени. Помогите!

– Кто вам сказал?

– Что, простите?..

– Что это она? Такая война?

– Да видно же! – ляпнул Леха и чуть было не откусил себе язык.

– Вы ошибаетесь, – произнес шеф медленно. – Вы напрасно усложняете, Алексей. Совершенно напрасно. Но в любом случае… Ваш доклад об обстановке записан и будет подробно рассмотрен. Примите мою искреннюю благодарность. Теперь слушайте внимательно. Ваша текущая задача выглядит так: остаетесь на месте и ждете подмогу. Она до вас доберется… За те же самые двенадцать часов. Просто стойте и отдыхайте. Как поняли?

– И… это всё? – обескураженно пробормотал Леха. – А что будет с «Избушкой»?

– Пока не могу сказать. Решение по технике принимается отдельно.

– Но ее надо спасти! Она это заслужила! Она же… Чудо, а не машина!

– Потише, Алексей, пожалуйста, не так эмоционально. Мы спасаем людей в первую очередь. А вам пора наконец расслабиться.

– Да какое тут… Мне бы подвинуться еще километров на… Сейчас посмотрю.

– Не надо! – прикрикнул шеф. – Мы знаем, где вы стоите. Вы хорошо стоите, вам ничто не угрожает. Незачем двигаться, и так уже… Погуляли! Хватит! Мы ценим инициативу сотрудников, но довольно. Не усугубляйте. Теперь вами занимается концерн, и не только он, если вы понимаете, о чем я. Ваше дело на данном этапе – ничего не испортить. Не мешайте вас спасать, понятно? Оставайтесь на позиции. Ни во что не лезьте. Никуда не ходите. И ни с кем не говорите! О любой попытке вступить с вами в контакт немедленно докладывайте. Ясно? Это приказ.

– Ясно… – буркнул Леха упавшим голосом.

– Можете пока составить отчет о командировке, – сбавил тон шеф. – И памятную записку для отдела продаж. Опишите подробно всё, чему вы научились, что узнали… Только без этого вашего… Шрёдингера. Его не упоминайте. По этой теме отчитаетесь конфиденциально, когда вернетесь домой. Кстати, о доме. Вашей маме пока ничего не сообщили. Она хотя бы примерно знает, где вы?.. Алло!.. Алексей!.. Вы где?

– В Африке… – хрипло ответил Леха.

Это было как мешком по голове. Стало вдруг очень жарко, неприятно жарко, от ушей до пяток, и задрожал подбородок. Леха закрыл свободной рукой глаза и начал медленно сползать по стене.

О маме-то он совсем забыл. А мама смотрит новости.

Он говорил с ней за пару дней до отъезда и грозился непременно звякнуть с берегов мутной реки Лимпопо. Пижон несчастный. Болтун.

– Ну, будем надеяться… Конечно, если она сама позвонит в ваш отдел, мы это зафиксируем и свяжемся с ней. Придумаем что-нибудь нейтральное. Если всё пойдет как надо, уже завтра никакой легенды не понадобится.

– Да, я понял. Я вас понял. Всё нормально.

– Э-э… Алексей! Вы в порядке?

– На боевом посту, – кое-как выдавил Леха. – Задача ясна, выполняю.

– Держитесь там, – сказал шеф. – До связи. Или, вернее, до скорой встречи в Москве!

– Я «Избушка» – да, – буркнул Леха в трубку и нажал кнопку отбоя.

Сара в своем углу уже не плакала, она спала.

Зато напротив сидел на корточках Леха, и по его лицу катились слезы.

Рамона опять куда-то исчезла. Это к лучшему, не надо ей видеть, как командир экипажа потерял самообладание.

Он утерся рукавом, сунул руку под кресло и достал бутылку. Там еще было граммов двести. Леха присосался к горлышку и начал, булькая и давясь, лить в себя горячую отраву из этилового спирта «Люкс» с характерной пшеничной отдушкой.