Олег Дивов - Техподдержка

Она вцепилась Лехе обеими руками в воротник и орала прямо в лицо, плюясь и дыша сивухой.

Не думая нанести женщине вред, просто чтобы прекратить это – потому что догадался, о чем Сара толкует, и не хотел, не мог больше слушать, – он отмахнулся от нее. А получилось – со всей силы треснул основанием ладони в подбородок. Сара с размаху села на задницу и залилась слезами.

Леха позорно бежал. Не глядя, ощупью, он взмыл на башню и, тяжело дыша, свесился в люк.

– Рамона! Мне совестно просить тебя об этом, но надо как-то поднять нашу гостью в машину. Я, кажется, не справлюсь.

– Тебе звонят, – сказала Рамона.

И протянула спутниковый телефон.

Первым делом Леха посмотрел на часы. Сколько у нас дома? Полночь. Из Москвы может ли быть что доброе в полночь с пятницы на субботу? Если четверг в России – День народного единства? А ты подложил большую жирную свинью целому оборонному концерну, мировому лидеру и так далее, где нынче все с похмелья.

И попутно озадачил МИД, ГРУ, СВР и другие организации на три буквы, где тоже серьезные люди заняты серьезными делами, и тоже, наверное, все с бодуна.

Леха ждал звонка, как манны небесной, а теперь вдруг оробел.

Мимо скользнула наверх Рамона. Едва заметно тронула его за плечо, ласково, и это придало сил.

– Филимонов!

– Здравствуйте, Алексей. Начальник департамента вас беспокоит.

– Доброй ночи, я вас узнал.

– Доброй ночи, да… Ну… Как дела?

Леху от этого вопроса снова пробил озноб, теперь уже нервный.

В свои двадцать пять маркетолог Филимонов был довольно опытным служащим и умел разбираться в интонациях руководства. Иногда судьба клерка зависит от очень тонких нюансов речи начальника, а главное, от твоей способности правильно их расслышать, верно расшифровать и быстро побежать в безопасном направлении.

Голос у шефа был абсолютно спокойный и чуть отстраненный, как у человека, погруженного в пучину безумия по самую макушку.

Так говорят начальники, которых уже достали до печенок, и им, в общем, все равно, трахать подчиненных или резать, – лишь бы кровь текла.

– Работаем! – выпалил Леха первое, что пришло в голову.

– Мы тоже работаем, – сказал шеф. – Смею вас заверить, очень напряженно. Решаем вопрос, как вас безопасно… э-э… извлечь. Вытащить. Будьте уверены, помощь близка. Мы своих не бросаем. Вы же знаете, Алексей, нам люди важнее техники.

– Я понимаю. Я жду инструкций, а пока стараюсь не создавать проблем.

– Вот об этом тоже надо поговорить. Благо связь кодированная.

– К вашим услугам! – брякнул Леха, покрываясь холодным потом.

Послышалась возня на крыше, там бормотали и всхлипывали, и он сделал шаг в сторону, чтобы Сара не свалилась ему на голову.

Сара – свалилась.

Леха успел крикнуть: «Блин!» и прижать телефон к животу.

– Карамба! – сказала Рамона сверху. – Я дура. Я уже совсем не соображаю. Прости, милый.

Леха, свернувшись калачиком, как африканский зверь панголин, лежал за креслом, придавленный вялой неподъемной тушей. Та содрогалась от рыданий и даже не пыталась встать. Телефон что-то бубнил. Ныли ребра от падения на пистолет-пулемет, болел нос от удара о макет унитаза.

Кое-как он выполз задом из-под Сары и не стал помогать Рамоне оттаскивать ее в угол – сама уронила, сама и разбирайся. Повесил оружие на спинку кресла, потер ушибленный бок.

– Извините, – сказал он в трубку. – Вы не могли бы повторить?

– Я говорю – людно там у вас. Кажется, дети плачут?

– Это как раз не проблема. Это… временные обстоятельства. Африка… Очень густо населена. И люди… – Леха закатил глаза. – Люди к нам тянутся! Стараются помочь. Вот… Например, воды мне дали. И дизельного топлива.

– А как насчет боекомплекта? – вкрадчиво поинтересовался шеф.

– Да… ничего так… есть еще.

– Видите ли, Алексей, тут все очень беспокоятся. Прямо все-все беспокоятся, если вы понимаете, о чем я. И все по своим каналам стараются прояснить ситуацию. Но ситуация… Остается неясной, мягко говоря. Просто вам для информации: единственный более-менее читабельный пресс-релиз о положении в Лимпопо написал американский госдепартамент. Но там какой-то сумрак, только общие слова. Они побоялись даже комментировать слухи о «русском следе», что для них, в общем, нехарактерно и даже странно. Этот след обыграли все мировые СМИ, и госдеп должен был как-то отреагировать… Но, видимо, они тоже ничего не знают. Данных из региона кот наплакал, и все данные… Загадочные.