Олег Дивов - Техподдержка

А еще такой есть термин – «поджигатель войны». Это прямо про меня. Трудно было посидеть тихонько, не трогая кнопки, особенно красные?! Ну, зацепили разок, башню поцарапали. Они ведь не нарочно. Они наверняка не хотели. А я как начал их колошматить…

Народный мститель Филимонов и его дрессированная избушка.

Идиот!

В машине стояла адская жара, Леха был насквозь мокрый, голова гудела, сквозь гул пробивались недовольные попискивания БИУС.

Отстань, железяка. Мне нужна связь. Наши подскажут, что делать.

«Тауэр», естественно, не отвечал. Телефонного сигнала нет – то ли глушат, то ли разбили местный ретранслятор. Леху начало легонько потряхивать. И чем больше он приходил в себя, тем неприятнее виделось положение.

У них тут были какие-то свои дела, вроде государственного переворота, а заезжий русский парень мало того, что вмешался в политику, так еще и расколотил чертову уйму дорогостоящей техники. Которая вряд ли была застрахована.

Не простят.

– УГРОЗА, КЛЕЩИ, – сказала машина.

Ну вот, уже не простили.

Леха сорвал машину с места в карьер, огрызаясь короткими очередями скорее для острастки. Сбежавшие БМП вовсе не паниковали, они отступили, перегруппировались, отрезали «Избушку» от учебного центра и теперь взялись за ум – пробовали забить шагоход толпой. Опять ракета? О, черт!

Леха перевел башню в режим автоматического отражения атаки с воздуха, а сам сосредоточился на управлении. Машина петляла, как заяц, сбивая врагу прицел, а на самом деле – закладывала широкую дугу в сторону национального парка, туда, где буш казался гуще, и на колесной технике не разъездишься. Конечно, первая мысль у Лехи была – пробиться назад к учебному центру. Но если оттуда до сих пор никто не высунулся на подмогу, значит, либо там все разбежались, либо они с этими – заодно.

Выход один: спрятаться и переждать.

«Не пойдете вы за мной в лес, не пойдете, – твердил он про себя. – А я отсижусь, а я отдышусь, а я попробую что-то придумать».

Если Бука мертв, я, наверное, тоже покойник. До консульства сто шестьдесят километров; десантных конвертопланов, на которых обычно возят БШМ к полю боя и обратно, не предвидится, а летать мы с «Избушкой» не умеем. Идти в глубь страны, когда там военный переворот, – самоубийство. Нас будут ждать в каждом населенном пункте. Банальный РПГ из-за угла, с двадцати-тридцати метров – для «Избушки» нет ничего опаснее, чем гранатометчик под ногами. Я даже не успею дернуться. И машина не успеет.

Ну чего, ну чего вы ко мне пристали?

– Отстаньте!

Скорее машинально, чем рассудочно, он продырявил самой наглой БМП передние колеса; та нырнула в овраг и встала на нос. Через пару секунд в нее врезалась другая, – перевернула на спину, навалилась сверху и так застряла. Минус два. Это показалось бы Лехе очень смешно, когда бы не происходило в реальности. А вдруг там люди пострадали?

И вообще творилось что-то странное. Да, сначала его вроде как попытались взять в клещи и продырявить, но сейчас – отжимают к границе, даже не пробуя обойти с флангов. БМП действуют, будто загонщики. Пустили только одну ракету, вяло постреливали, не особо целясь…

Я бегу в лес, подумал Леха, и они тоже гонят меня в лес.

Проклятье.

Им нужна моя машина.

А я?..

А я тут вообще лишний.

5 ноября 2049 года, пятница

профессиональный праздник: День военного разведчика

время: после полудня

температура: +28 ˚С, без осадков

«Красная Шапочка» спрыгнула в кабину так мягко, что Леха не услышал ни звука. Впрочем, он был всё еще туговат на ухо. А гостья сбросила рюкзачок, осмотрелась и поставила диагноз.

– «Гризон». Шасси не знаю. Не работает.

Леха кивнул, глядя в пол. Он чувствовал себя неадекватно усталым. Появление этой девицы словно подытожило: от тебя, парень, тут больше ничего не зависит. Останешься жив или убьют через минуту – не имеет значения. Игра теперь в чужих руках.

– Почему нет питания?

– Аккумуляторы разряжены.

– Двигатель?..

– Должен запуститься автоматически, когда заряд падает до десяти процентов, – заученно пробубнил Леха. – Не завелся.

– Топливо?..

– Полный бак.

– Резервный пуск?..

– Без понятия. Я тоже не знаю это шасси.

– Почему?

Леха медленно поднял глаза и невольно снова оглядел свою гостью с тапочек до кепки. Гладкое, тренированное, налитое силой молодое тело, безукоризненно женственное. Пробежало километров десять по жаре в спринтерском темпе – и хоть бы хны. Стоит в раскаленной железной банке и не потеет. Выглядит очень привлекательно. Но стоит телу шевельнуться – и начинаешь что-то подозревать.