Влад Поляков - Осколок империи [litres]

Квартира… немного изменилась. Видимо, Елена устроила небольшой ремонт-перестановку, чтобы обстановка не напоминала о тех печальных событиях. Хотя нет, совсем не напоминать – это нереально. А вот напоминать немного меньше вполне возможно. Частично сменилась меблировка, обои в комнатах, где умерла ее мать и где саму Елену чуть не изнасиловали. Про ковер, на котором была кровь, говорить и вовсе не приходится, наверняка отправился на помойку.

Мда, перемены чисто косметические, но если помогают, но это хорошо. Благо деньги на все это у Елены присутствуют. Значимый сотрудник наркомата внешней торговли получает неплохие деньги официально, а есть еще и плата от бывших французских хозяев.

– А здесь уютно, – заметил я, уже тогда, когда мы находились в гостиной. – Новая обстановка хорошо смотрится, и… Хм, неожиданное, но приятное явление.

Последние мои слова относились к котенку месяцев четырех-пяти, серого окраса и донельзя любопытному. Живность радостно прискакала из другой комнаты, потерлась о ноги хозяйки, а затем целеустремленно двинулась уже в мою сторону. Кошачье любопытство во всей красе.

– Иди сюда, мелочь серая, – сказал я кошатине, беря ту на руки. – И кто ты у нас? Девочка, однако. А когда вырастешь, будешь совсем красавицей, под стать своей хозяйке. Ну и как тебя зовут?

Стоять и общаться с находящейся на руках кошатиной было не слишком удобно, поэтому я, не спросив на то разрешения – грешен, каюсь – присел на один из стульев. А вот хозяйка квартиры осталась стоять, скрестив руки на груди, словно бы отгораживаясь от моего тут присутствия.

Кошечка, перевернутая на спину, игриво махала лапами, довольная, что с ней разговаривают и одновременно почесывают мягкое пузико. Зато Елена продолжала взирать на меня без малейшей приязни. Ясно было, что лишь понимание ситуации не дает ей в особо грубой форме указать незваному гостю на дверь.

– Негостеприимная у тебя хозяйка, киса. Интересно только, это исключительно в мой адрес или вообще? Скорее всего, первое, потому как считает меня своим врагом. И ошибается, причем очень сильно. Но ничего, сейчас мы с тобой ее в этом переубедим. Да, зверь?

Кошке определенно нравилось. Она прикрыла глаза и начала мурлыкать, постепенно повышая громкость. Чувствовала, что мое отношение к кошачьей породе исключительно положительное. Что же до хозяйки, то она источала скепсис, помимо всего прочего, ранее увиденного. И на сей раз даже высказалась вслух:

– Оставьте Мари в покое. И прекратите разговаривать с ней, обращаясь ко мне со всякими глупостями. Придумали тоже – переубеждать! Это, во-первых, глупо, а во-вторых, лишено всякого смысла. Для вашего ОГПУ я и мой отец всего лишь удобные инструменты для различных игр.

– Ну, лично от меня вы, Елена, ничего плохого не видели. Скорее наоборот.

– Да, конечно! Один чекист принес в жертву других, чтобы купить абсолютную верность отца и дочери, – вновь «плюнула ядом» Елена. – Пока обещанное в силе, я тоже буду соблюдать договор. Но любить вас я не обязана. Вы не кажетесь болваном, как некоторые ваши сослуживцы, должны это понимать.

– Честно высказано. А не опасаетесь?

– Чего? Кого? – теперь в голосе была лишь горькая ирония. – Если мне повезет, и я каким-то чудом сумею выбраться из СССР, бояться стоит лишь ваших агентов, которые просто пустят пулю в спину на одной из французских улочек. Не самая плохая смерть, между нами говоря. Хоть с отцом какое-то время поживу напоследок. Куда хуже, если вы попытаетесь меня как наживку использовать, чтобы отца сюда вернуть. Так не дождетесь! Лучше я себе вены перережу или таблеток наглотаюсь, но его погубить не позволю. Вот и передайте своему начальству, да и сами запомните.

Сильно сказано. Не потому что слова хорошо подобраны, а потому как с делами не разойдутся. Чувствуется уверенность и готовность исполнить сказанное. Слова человека, готового к смерти, но все же желающего жизни. Не существования, а именно жизни во всех красках и без каких-либо унизительных ограничений. Что ж, последнее испытание она прошла. Последнее и самое главное. Теперь можно быть уверенным, что Елена Витальевна Устинова ни при каких условиях не побежит делиться информацией к чекистам. Такую искренность не подделаешь.

– Значит, вот этот комочек серой шерсти, устроившийся у меня на коленях, зовут Мари. Хорошее имя, – вновь упомянул я свой интерес к кошке, чтобы чуток сбить накал эмоций. Ненадолго, на несколько секунд, но это было необходимо. А то Елена могла просто не услышать действительно важные слова. – Впрочем, от просто хорошего стоит перейти к очень хорошему. Вы, Елена, готовьтесь к скорому выезду за границу, во Францию. Думаю, отец будет рад увидеть свою дочь, да и вашей кошечке по душе придется как более мягкий климат Франции, так и тамошние котики. Однако…