Сергей Вольнов - Зона Посещения. Сойти с обочины [litres]

– Что?

Томас переспросил, надеясь, что просто ослышался из-за стрессового состояния.

– …Вы же изучаете физику? Мечтаете о Нобелевской премии? Ответьте мне, правильно, да? – напирал Максимус.

– Правильно, – растерянно кивнул головой Томас, соглашаясь. – Но…

– Тогда немедленно послушайтесь меня и поверните налево! – беспрекословно отрезал очень странный попутчик. – Если хотите остаться в живых!

Жить Томас, конечно, хотел, кто ж не хочет. И чтобы жила Валентина…

Он абсолютно не понимал, что с ним происходит, и уж тем более, у него в голове не укладывалось, откуда этот вероломный, но такой убедительный восточный славянин столько знает про них с Валентиной… Однако капитан яхты понимал, что если это происходит в действительности, то Максимус точно не мог оказаться здесь и сейчас, рядом с ними, случайно.

И если задвинуть подальше гордыню, то какой-то сокровенный внутренний голос настойчиво подсказывал Томасу, что нужно делать, как велит этот русский. Присутствовало в интонациях, с которыми говорил попутчик, и в его взгляде нечто такое… подспудно убеждающее будущего ученого в правоте неожиданного попутчика.

– Дорогая, я полагаю, нам стоит последовать его совету! – сообщил Томас о своем решении спутнице.

Валентина уставилась на него непонимающим взглядом.

– Но если мы повернем налево, то не доберемся до берега еще очень долго! – воскликнула невеста, желающая поскорее вернуться домой, на материк.

И тут произошло нечто, разом избавившее их от прений!

Из волн перед яхтой, в той же стороне, где было красное пятно, вынырнуло и стало подниматься наверх что-то бурое, словно здоровенный валун. Через пару секунд стало ясно, что это невероятное угрожающее создание, вроде гигантского кальмара!!

Томас, мгновенно охваченный ужасом, уже экстренно разворачивал и уводил яхту на полном вперед в направлении, указанном сведущим русским. Валентина уже и не думала возражать. Девушка побледнела, глаза испуганно округлились, так что подруга Пилмана чуть не упала, когда яхта закладывала вираж.

Погода резкими темпами ухудшалась: если утром был просто туман, то сейчас еще зарядил дождь, где-то вдали несколько раз прогромыхало, ветер разошелся не на шутку… Максимус поймал Валентину фактически на лету и не дал ей растянуться на палубе.

Сам он затем подбежал к борту с той стороны, по которую сейчас оставалось чудовищное нечто, внезапно выросшее из водных глубин перед компанией мореплавателей, выхватил что-то из внутреннего кармана куртки и, кажется, несколько раз выстрелил.

Томас был занят управлением яхтой, к тому же дождевые струи мешали обзору, и он не разглядел, что именно попутчик держал в руках. Но кальмар явно дальше за ними не погнался, хотя с такими морфологическими данными мог причинить серьезный ущерб их плавсредству. Видимо, морской гад получил достаточный отпор.

Максимус, убравший обратно свое эффективное оружие, вцепился в борт яхты – ее зверски подбрасывало на волнах, – и, вглядываясь в туман, неразборчиво гундосил себе под нос:

«Повезло… в последний момент выцепил… порой нестандартно… кто бы мог подумать… что в этой реальности тот самый физик «Валентин Пильман» не один человек, а два разных… муж и жена… Валентина и Томас Пилманы… и премию разделят вдвоем… прямо как Пьер и Мария Кюри!»

Но Томас вряд ли бы что-то из сказанного понял, даже если бы знал русский.

Через некоторое время, двигаясь по заданному курсу, капитан Пилман обнаружил, что туман стал рассеиваться. Погода налаживалась. Когда они уже покинули опасную зону, то заякорились у какого-то затерянного в океане скалистого островка, чтобы сделать привал. Томас и Максимус спустились в каюту; Валентина свернулась ничком на боковом диванчике, укутавшись в плед – спала, восстанавливая силы после пережитого шокового состояния.

Томас откупорил бутылку отменного коньяка и без каких-либо слов налил себе и спасителю. Именно об этой бутылке и ее «близняшке» упоминал он, когда трое еще находились на курорте. Томас был настолько поражен, что даже ничего не спрашивал, в мыслях воцарились сумятица и сумбур, но почему-то он убежденно понимал, что все происходит так, как было предначертано.

И они выпили «за то, что им удалось уйти из того кошмара живыми».

Незаметно содержимое бутылки сократилось более чем наполовину, и Томас почувствовал, что можно расслабиться. Ему уже импонировал этот благодушный русский бородач, по чьей милости капитан сейчас сидел здесь, а не опускался на океанское дно… Когда Томас проснулся, он обнаружил напротив себя пустое кресло. Поднялся наверх, с трудом перебирая ногами с похмелья.