Ольга Крамер - Наперекор судьбе [litres]

– Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя. Мне бы вьюгу, чтобы убаюкала. Мне бы звезды, чтоб осветить твой путь. Мне бы увидеть сон твой когда-нибудь. Баю-бай…

Фролов резко замолчал, пока окончательно не потерял связь с реальностью. Он еще отдаленно слышал, как виртуозно ругается Марио, чувствовал, как хватает его за плечо Киконин. Подняв руку вверх, пилот жестом попросил еще несколько секунд. Плечо тут же отпустили, Марио, еще раз грубо матернувшись, замолчал.

Повисла тишина, Женя чувствовал напряжение, но еще он знал, что вот-вот поймет, что так сильно напугало Висту. Не понимал – как это сделает, но чувствовал, что сможет. Ему казалось это простым и естественным, как дышать и говорить.

Картинки в голове мешались, накладывались друг на друга, но Фролов пробирался через многочисленные воспоминания, и, наконец, смог увидеть…

– Мама! Мамочка! Привет! – зазвенел детский мальчишеский голосок, отражаясь эхом от стен.

По пустому коридору заброшенного здания бежал мальчишка лет семи. Смешной, белобрысый и очень радостный. Один край рубашки вылез из-под ремня, бабочка на бок, пуговицы на пиджаке застегнуты неправильно, криво.

Не открывая глаз, Женя сморщился и поежился. Стало невероятно холодно, его, как и Висту, била дрожь.

– Я пятерку получил! – гордость переполняла мальчика.

В одной руке парнишка держал большой портфель, волоча его по полу, а другой размахивал открытым дневником, рискуя оторвать обложку.

Все это было настолько ярким, насыщенным, громким и настоящим, что Женя растерялся. Он обернулся и увидел Висту, но с трудом узнал девушку, словно перед ним стояла копия, ушедшая от оригинала в лучшую сторону. Румяная, легкая, элегантная и очень нежная. Вместо грязной экипировки – красное, подчеркивающее все изгибы красивого тела платье, в руках не автомат, а женская сумочка, а вместо нелепого пучка на голове – волосы, собранные в греческую прическу. Женя смог рассмотреть легкий макияж, опустил взгляд и увидел обручальное кольцо на безымянном пальце. Даже в сумасшедших фантазиях он не смог бы представить себе Висту такой женственной. Завидев мальчика, она присела и раскинула руки в сторону, стремясь его поймать.

Отвернувшись от девушки, пилот снова перевел взгляд на мальчика, так смешно и бодро бегущего навстречу Висте.

– Инга Николаевна, – услышал он женский голос, не принадлежащий Висте. – Ваш Егорка просто чудо! Точные науки схватывает прямо на лету!

Фролов хотел обернуться, но не мог, не нашел в себе сил. Его внимание привлек мальчуган.

Все происходящее можно было бы сравнить с осознанным сновидением, если бы не одно НО – Женя не спал. Он словно разрывался между двумя мирами – настоящим, в котором вот-вот произойдет непоправимое, и миром Висты, встретившейся со своим главным страхом. Фролов не понимал, не имел возможности и времени разобраться, но чувствовал панический страх девушки.

– Инга, – склонившись над хакершей, на ухо произнес пилот. – Нам нужно уходить. Егора там нет. Там никого нет. Отпусти прошлое, ты его не изменишь. Не надо всегда его носить с собой. Оставь все, ради будущего, ради того, что происходит сейчас. Оно важней.

До конца не понимая то, о чем он говорит, Женя седьмым чувством, пребывая на одной эмоциональной волне с хакершей, знал, что сможет достучаться до нее.

От собственного имени, которое девушка не слышала больше пяти лет, она резко открыла глаза. Взгляд ее сделался неожиданно осмысленным и ясным, она быстро вернулась в реальность и сориентировалась.

– Заходят! – прокомментировал Марио.

Оставив Висту с Кикониным, Женя подбежал к Титовой, мягко взял ее за руки, убрав их от лица, и заглянул в глаза.

– Идем, – мягко, но настойчиво сказал пилот и на удивление сразу нашел отклик в действиях девушки.

Быстро кивнув, она вытерла рукавом слезы, ухватилась за руку, протянутую Женей, и неловко поднялась. Они бежали по коридору и, оказавшись в центральном корпусе, остановились. Марио жестом приказал Киконину и Висте занять позиции в одном из кабинетов, а сам, забрав ключи из рук капитана от кабинетов на третьем этаже, вместе с Титовой и Фроловым, свернул к лестнице. Под ногами предательски хрустела бетонная крошка и осколки битого стекла. На лестнице валялись многочисленные учебники, тетради и журналы, страницы которых выцвели от сырости. Они действовали быстро и молча. Ворвавшись во второй корпус на третьем этаже, боец мгновенно сориентировался и свернул в первый. В стандартном П-образном здании школы заблудиться невозможно.