Микки Нильсон - Восстание

— Ага. Похоже начальство в этот раз оказалось право. Начинаем процесс эвакуации.

Помощник кивнул и нажал кнопку на панели управления. В другой комнате под массой внезапно загорелось несколько красных огоньков. Послышался шипящий звук, и вещество начало покидать горячие участки, возвращаясь в безопасный контейнер. Неважно сколько раз повторялся этот процесс, помощник всегда удивлялся тому факту, как вещество умудрялось развиться всего лишь из нескольких крошечных спор. Доктор нажал на кнопку. Мгновением позже из панели управления выскочил диск. Он передал диск помощнику.

— Нужно, чтобы этот диск был немедленно передан вниз Локстону для последующей передачи на Тарсонис.

Помощник кивнул, потом посмотрел в другую комнату.

— А с ней что?

Доктор вздохнул.

— Её мы передадим для следующей ступени. Посмотрим, как она общается с личинками. Пока побудет под препаратами.

Помощник кивнул, наблюдая, как Ползун, как прозвали его ученые, исчезает в контейнере.

Гиперион спокойно продвигался в Защищенном Пространстве на Умойянской стороне.

На грузовой палубе Форрест Киил учился обращаться с осадным танком. Старик сидел в металлическом гиганте, огни панели управления отражались на его улыбающемся лице. Один из офицеров Менгска, Села Брок, сидела позади, обучая Форреста своим сухим, почти гипнотическим голосом.

— Арклайтский осадный танк — это устройство двойного назначения — объясняла она. — После того, как устройство приведено в оптимальное положение, — Форрест в этот момент усмехнулся чему-то своему; Села, со своей стороны, не обратила внимания на это или посчитала нужным проигнорировать и продолжила:

— Танк может быть переведен в осадный режим, в котором способен вести артиллерийский огонь из 120 мм орудия.

Форест в нетерпеливом ожидании потер ладони:

— Милочка, вы только скажите, какую кнопку жать.

Села вздохнула и придвинулась вперед, чтобы показать Форресту, как трансформировать танк.

В комнате отдыха в одиночестве сидел Сомо Хан. Он привык к изоляции, постоянной во внешних пределах, в том, что называется Пограничными Мирами, поясе самых отдаленных и необитаемых планет в галактике. Пограничники считались невежественными, источником дешевой рабочей силы. Пограничье предлагало тяжелую, но всегда стабильную работу по самым низким расценкам. Те, кто селился во внешнем кольце, в основном были предоставлены сами себе. Кто-то из Пограничных рабочих возрождал забытые религии, а кто-то создавал новые, удовлетворявшие сиюминутным требованиям и подчас граничившие с фанатизмом.

Родители Сомо никогда не следовали ни новым, ни старым религиям, и хотя они и пожертвовали образованием ради стабильности, они не желали той же судьбы для своего сына. Поэтому они накопили кредитов и, когда Сомо прошёл восемнадцатый цикл, они оплатили ему транспорт до Умойи — шумной мекки возможностей.

Там он и поселился. Он научился читать и начал собирать цифрокниги обо всём, от философии и поэзии до истории отдельно взятых планет. Двумя циклами позднее эпидемия холеры уничтожила на его родной планете множество жизней, включая его собственных мать и отца. Но Сомо держался, в тишине переживая горечь от их потери и, пытаясь стать тем, кем хотели видеть его родители.

Сейчас Сомо читал свою любимую цифрокнигу, «История войн гильдий». Его беспокоил шепот, идущий от ближайших столов. За одним столом, в частности, сидела группа варп-крыс. Варп-крысы — это инженеры, следившие за состоянием варп-двигателей, установленных на все корабли такого типа.

Сомо пытался игнорировать огромных лысых инженеров, чьи намерения выглядели всё более и более явными. Это продлилось не очень долго, когда самый здоровенный из них сказал:

— Ты кого пытаешься впечатлить, погранец? Всем известно, что ты не умеешь читать!

Остальные, сидевшие за столом, захохотали.

Сомо посмотрел поверх книги и коротко улыбнулся, прежде чем вернуться к чтению.

Главарь, подстегиваемый реакцией остальных, встал напротив и облокотился на стол Сомо.

— Слышь, щегол, я тут пытаюсь наладить конструктивный диалог, а ты меня игнорируешь. Это невежливо.

Сомо повернулся на стуле спиной к говорящему и продолжил чтение. Тогда здоровяк вырвал книгу из рук Сомо и швырнул её в стену. Сомо встал, его лицо покраснело, губы крепко сжались.

— Ну и что будешь делать, щегол? — сквозь зубы процедил другой человек и шагнул ближе.