Юлия Федина - Джедай почти не виден [СИ]

— Не в этом дело. Если бы распоряжение отдал скажем Юларен или Кронал, я бы получил версию «лайт», а потом отбрехался бы, мол, приказы формулировать надо четче, или на начальника лаборатории стрелки перевел. Короче, рискнул бы в надежде выкрутиться. Но приказ отдали вы. И я даже послать вам уточняющий запрос испугался. И забрал вариант «ультра». Этого самого страха я до сих пор ни забыть, ни простить не могу. Не вам — себе. Просто пока вы на горизонте не маячите, забывается, вроде. Как появитесь, то опять…. Я и к повстанцам ушел, будучи уверен, что к стенке поставят как военного преступника. Но те оказались циничней и расчетливее: дороги назад у меня не было, так почему бы не использовать хорошего специалиста. До сих пор не знаю, что именно вы имели в виду…

— На последнем вы зря загоняетесь. Про существование легкой формы кандорианской чумы впервые сейчас услышал. Так что приказал я быстро и дешево истребить население Дантаала. Без вариантов. И раздумай тамошний народец массово помирать, выкрутиться вам бы удалось едва ли. На пару с начальником лаборатории лично повезли бы на поверхность новые контейнеры. Там бы внизу оба и остались. Именно так в моем понимании выглядит справедливость.

— Даже «приказ дельта-ноль» был бы гуманнее…

— Я вам про справедливость, а вы мне про милосердие. Представление о первом имею. Второе не по моей части: я даже слово «милосердие» пишу с ошибками.

— Пусть так. Но зачем?

— Болезнь императора. Его величество медленно, но верно сходил с ума. Чтобы остановить процесс ему понадобился мощный и устойчивый поток страха и боли. Орбитальная бомбардировка не годилась — слишком быстро. Десятидневная вспышка чумы, выкосившая планету самое оно.

— Помогло?

— Отчасти. Для полного излечения мы выбрали неверный путь. Но отсрочку получили. Его величество более-менее контролировал себя до самого Эндора.

— Более-менее?

— Полностью сбрендивший ситх на троне — это настолько страшно, что даже я предпочитаю об этом не думать. Но мы выиграли время на поиск выхода.

— Нашли?

— Правду сказать, не мы его, а он нас сам нашел. Не суть. Проблема решена, и дантаалская трагедия не повторится. Не потому что не смогу. Потому что не надо.

— Вы лишнего сейчас не наговорили?

— Не настолько, чтоб душить опасного свидетеля.

— Тогда идемте. За разговор спасибо. Легче от этого станет едва ли, но все равно спасибо. А про то, кто такие абоминор, я действительно ничего не знаю. Искал, но не нашел.

— Если жить по принципу «готовься к худшему, тогда лучшее может само придет», то абоминор — гадость, сродни кандорианской чуме. И мы скоро это увидим.

— Нашли! На старых складах они окопались!

— Что там?

— Жуть жуткая, тащ майор!

Голос в рации звенел от азарта и волнения.

— Конкретно докладывайте, товарищ сержант! — рыкнул для порядку Песцов.

— Есть докладывать конкретно, тащ майор! Людей не видать. Здоровенный гусеничный трактор по площадке ползает, остатки горючки из бочек в себя сливает. Сам ржавый весь. Целая куча манипуляторов. А движок барахлит: дымища из выхлопных труб так и валит. Сверху вроде кабина типа человеческой башки оформлена. На трансформер похоже, или на меху из японских анимешек.

— Не приближаться, продолжать наблюдение. Конец связи.

А майор — молодец. Свалившуюся на него информацию переварил быстро. Или просто услышанная от Романа и присоединившегося к нему Психа история всяко лучше от раза к разу усиливающегося подозрения о том, что сходишь с ума. Да и перевод из этой северной глухомани в очень ближнее Подмосковье не может не радовать.

Нет, Песцов не пророк. Скорее аналитик, четко видящий расклад путей Силы в конкретный момент. И сейчас он видит золото узла Силы. Колоссальные энергии, веер возможностей. Все выглядит прочно, но не фатально. Если узел стальной — то практически ничего нельзя изменить, если хрустальный, то тут нужно изощренное изящество интриг Палпатина. А золото — оно и есть золото. Достаточно пластичное, чтобы смять мощью, заставить огнем своей воли перетечь в нужную форму, и не рассыпаться прахом под сапогом. Такие узлы как раз для меня.

Приехали. Наблюдательный пункт на сопке позволяет хорошо рассмотреть площадку внизу. Огромный, чадящий сразу семью трубами агрегат вызвал у меня почти отвращение. Кто-то из великих конструкторов сказал, что некрасивый звездолет летать не сможет. Хорошо спроектированная, функциональная машина обязана быть красивой. Передо мной же откровенно безобразное хаотично-бессмысленное скопище деталей. Про ржавчину я молчу. Как оно вообще работает? Кто у этих абоминоров главным механиком числится? Был бы моим подчиненным, убил бы на месте за халатность.