Владимир Поселягин - Назад в будущее [litres]

– Ты смотри, как удары током действуют! – улыбнулась мама, не переставая чистить клубни, похожие на картофель. – Сам встал, сам умылся и даже руки помыл. Никогда такого не видела.

– Будем жить по-новому.

Оставив мать с открытым ртом и мысленно ругая себя – на автомате ответил, вернулся в дом, где получил свежую сдобную булку и полный стакан молока. До обеда часа три, хватит червяка заморить. Булку я не доел, а вот молоко все выпил.

После этого до самого обеда я был во дворе, честно не покидая территорию нашего приусадебного участка. Да и одежду мне не выдали, а сам я ее не нашел, так что бродил в своей длинной рубахе да еще босиком. Я забирался на ограду и перелезал ее, бегал, прыгал и веселился. Мама поначалу с тревогой поглядывала, но потом успокоилась. На самом деле я просто проверял свою физическую форму и, понимая, что она недостаточная, под видом обычных мальчишеских попрыгушек тренировался. Потаскал поленья в дом, сложив приличную кучку, к летней кухне натаскал дров.

Первые два дня меня действительно не выпускали, потом сельская лекарка осмотрела меня и разрешила гулять без ограничений, повязку только перед уходом сменила, смазав ожоги каким-то вонючим снадобьем, похожим по запаху на мазь Вишневского. С бывшими приятелями я избегал общаться, однако те настырные, пришлось сделать так, чтобы обиделись на меня. Победа в бою на кулачках осталась за мной, так что все, враги на всю жизнь, что мне и нужно было, вот теперь можно гулять без лишних глаз. Отец в прошлом году мне подарил небольшой нож, с ним на поясе я и ходил. Первые четыре дня заново изучал село – все же столько лет прошло, – однако освоился в нем быстро, даже успел поговорить со стариком Крафом. Сделал предварительный заброс насчет ученичества, пусть подумает. В прошлый раз удалось быстро его уговорить, а тут он мне проверяющих вопросов не задавал, но остался сидеть с задумчивым видом.

Помня о скорой непогоде, я стал ходить к речке и, таская оттуда вязанки лозы, заготавливал материал для плетения корзин. Конечно, я пока слаб нормальные плести, но большие вполне, там силы прикладывать нужно меньше, чем в плетении небольших корзин. Вязанки я таскал долго, до самой непогоды. Когда тучи начали наползать на небо, все убрал на чердак избы. Отец ворчал на это, не понимая, для чего мне нужно столько ветвей. А для меня и работа на будущее, и тренировка. Если в первый день я падал от усталости, то… и потом падал. Тренироваться надо.

С начала непогоды мама с бабушкой начали заниматься солениями, заготавливая их на зиму. А отец пропадал в соседском ангаре все время. Там были отличные коптильни, и добытое мясо обрабатывали, после чего отправляли на ледник. Я же, не обращая внимания на темень снаружи и грохот грома со сверканиями молний, достал вязанки с чердака и, отобрав хорошие прутья, замочил и начал плести. Руки занимались привычной работой. Иногда силы действительно не хватало, да что иногда, постоянно, но мне помогала Лидия. Вот уж кто не отходил от меня ни на шаг! Сестра огромными глазами наблюдала за работой. Наконец корзина была готова. Только ручки я ей не сделал, для моих слабых пока пальцев это непосильная работа. Естественно, мама и бабушка не могли не заинтересоваться проводимыми работами, вот и поглядывали, что я делаю, а когда к окончанию непогоды корзина была готова, похвалили меня, приласкали и забрали готовый продукт. Корзины в селе были в заметном дефиците – прошлый мастер умер лет шесть назад, не оставив смену, – так что мою сразу приспособили для овощей. Получилась она большой, примерно литров на сорок. Нормально, проверка состоялась, знания действительно остались, и я многое могу. Отец изрядно удивился, когда ему показали в доказательство корзину. Осмотрел ее, еще больше удивившись тому, что та не кривобокая, и задумчиво посмотрел на меня. Правда, мнения своего вслух не озвучил, лишь потрепал по макушке. Это у него вместо спасибо было или похвалы.

В тот же день, когда погода наладилась, я стал готовиться. Впереди решающий день, тот самый, когда в оба населенных пункта, к рыбакам и к нам, охотникам, придет беда: сквад бандитов походя нанесет урон молодняку. Вот и стоит подготавливаться к этому. Весь день я готовился: собрал котомку, копил провизию, откладывая хлеб. Старую флягу отца незаметно стянул. Одежда на мне была, даже обувь – сапожник, что на другом конце села жил, на вырост сшил. Я в сапогах редко ходил, берег, а тут они требовались. Обувка, к счастью, уже ношенная была. Так что утром следующего дня дождался, когда отец уйдет на площадь к точке сбора охотников, и, привычно намотав портянки, проверил, как сидит обувка. После, вытащив из штабеля дров припрятанную котомку, побежал к выходу из села, в сторону рыбацкой деревушки. Тут же возникла проблема: Лидия выследила меня и бежала следом. Пришлось вернуть ее домой и строго-настрого велеть не ходить за мной. В каждом селении были байки, чтобы пугать детей. Мол, не ходите туда, там ведьма живет, или не ходи туда, там болото топкое и русалки защекочут. Было и у нашего села такое место – Черный Бор. Место это действительно пугало своим видом и тишиной, и малыши боялись туда ходить. Такой же трусихой была и Лидия.