Роман Афанасьев - Возвращение Ночного Охотника

— Я хочу узнать только одно, — шепотом произнес он. — Чего вы сами хотите, Алексей? Вы. Сами.

Охотник ответил тяжелым взглядом, пытаясь в свою очередь разгадать ход оборотня. Подколка? Шутка? Нет, на вид серьезен. Напряжен. Ждет ответа — на самом деле. И даже волнуется, вон, как псиной потянуло.

— Я хочу одного, — твердо ответил Кобылин. — Найти свою женщину и дать в морду тому дебилу, который додумался ее украсть. Я это сделаю, так или иначе.

— А дальше? — жадно спросил оборотень. — Потом?

— Серьезно? — мрачно осведомился Кобылин. — Это вопрос? Дальше я собираюсь вернуться домой, жить поживать добра наживать.

— А охотники? Новый орден Бороды? Вы поддержите их организацию? Планируете принимать личное участие в формировании новых договоров?

— Никодим, — веско уронил Кобылин. — Я не знаю, что со мной будет через час. У вас слишком много вопросов. Я дам вам один ответ — краткий и точный. Можете обдумать его на досуге, но ничего более внятного вам от меня не услышать.

Оборотень чуть отодвинулся, глянул на Алексея с интересом, даже приподнял бровь. Он явно не ожидал такого ответа.

— Я — охотник, — сказал Кобылин. — Посмотрите мое досье и сделайте выводы.

— Но вы…

— Я — охотник.

— Изменение баланса…

— Меня не волнует баланс сил и ваши организации. Живите, как жили. Но помните — когда твари из кошмаров выползают на улицы и преследуют людей, когда страх останавливает человеческое сердце раньше, чем удар когтей — появляюсь я. Тот, кто становится кошмаром для чудовищ. Тот, кто однажды ухватит за хвост выползающую из-под детской кровати тварь и затащит ее обратно в темноту. Я тот, кто похлопает сзади по плечу вампира, сидящего в засаде. Я тот, кто сожрет с костями серого волка, устроившего лежку в кровати больной бабушки. Я тот, чьим именем будут пугать безымянный черный ужас, таящийся в центре мертвого леса. И эта тварь будет рыдать от страха в своей берлоге из человеческих костей, зная, что я где-то поблизости. Я — охотник.

Оборотень отодвинулся, согнутым пальцем потянул в сторону воротник белой рубашки, словно она вдруг стала ему мала. Его лицо осунулось, щеки запали, а руки заметно тряслись. Кобылин знал — сейчас его зрачки напоминают хрустальные шары, сквозь которые видна бездна. Та самая, из которой смотрят тысячи жадных, голодных, глаз.

Алексей милосердно отвел взгляд, посмотрел на табло с расписанием вылетов. Когда он обернулся, оборотень уже пришел в себя. Он снова был собран, деловит и походил на бульдога, как никогда раньше.

— Хорошо, — выдохнул Никодим Валерьянович и медленно поднялся из кресла. — Кажется, я вас понял, Алексей. Ну что ж…

Запустив руку за отворот плаща, оборотень достал длинный конверт из прозрачного пластика, набитый разноцветными бумагами.

— Вот, — сказал он, протягивая его Кобылину. — Паспорта. Внутренний и зарубежный. Билет туда и талон авиакомпании с открытой датой обратно. Виза вам не потребуется. Вылет через час, регистрация уже идет.

Кобылин медленно принял конверт, открыл его, бросил взгляд на документы. Кажется, все в порядке.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Алексей, тоже поднимаясь из кресла. — Я действительно признателен вам за оказанную помощь.

Он первым протянул руку. Оборотень уставился на ладонь охотника и на секунду в его глазах полыхнул ужас, словно он увидел призрачную косу жнеца. Но через долю секунды опытный чиновник взял в нем верх и Никодим Валерьянович протянул свою. Его рукопожатие было крепким, уверенным. Профессиональным.

— Ладно, — сказал оборотень, расправляя плечи. — Я желаю вам удачи, Алексей. В данном случае наши цели совпадают, так что поверьте, мое пожелание абсолютно искреннее. Пожалуйста, дайте им знать — всем там, на той стороне, — что у нас здесь водится собственный кошмар, которым они будут пугать своих местных чудовищ.

— Мы мирные люди, но наш бронепоезд… — пробормотал Кобылин. — Ладно. Познакомлюсь с ними поближе, а там как пойдет.

— Хорошей дороги, — мягко сказал Никодим Валерьянович и развернулся.

Потом замер, бросил на охотника острый взгляд. В его глазах тлел игривый огонек.

— Когда мне сказали, что вы любите пошутить, — сказал оборотень, — я решил, что вы оцените мою шутку. Ни пуха, ни пера.

— К черту, — автоматически отозвался Кобылин, но оборотень уже быстрым шагом двинулся к выходу из зала.

Алексей забросил сумку на плечо, глянул на табло вылетов. Раскрыл конверт, нашарил билет, сравнил номера рейсов. Потом обернулся к менеджеру с дипломатом храпевшему в соседнем кресле. Пнул его в щиколотку, а когда тот распахнул глаза, бросил: