Владимир Корн - Теоретик [с иллюстрациями]

— Желаю. Кроме того, считаю, мне крупно повезло, что вы меня берете. Вот только отплясывать на радостях нет желания. Может быть, позже, но не сейчас. Дайте хоть немного на этой проклятой планете освоиться.

— Единственное уязвимое место у него вот здесь. — Грек стукнул полусогнутым указательным пальцем себе в лоб, над переносицей, туда, где сходятся брови. Не в рисунок, на котором был изображен зверь в чешуйчатой броне, напоминавший гибрид рептилии и ягуара. Сходство с грозой амазонской сельвы ему придавали общие пропорции тела. Но не морда, которая выглядела так, как будто крокодилу значительно укоротили пасть, оставив то же самое количество зубов.

— А почему не глаза?

Понятно, что все тело гвайзела, а именно так называется это существо, покрыто роговыми пластинами, пробить которые, как утверждает Грек, практически невозможно. Но не глаза. А они у него, судя по рисунку, имеются.

— Можно и в глаз, — пожал плечами Грек. — Вот только глаза у него для такого тела крохотные, а этот нарост на лбу величиной с кулак. Габариты у гвайзела примерно как у двухгодовалого теленка, но притом существо он чрезвычайно проворное, так что проще все-таки туда. Слава Проф утверждает, что в этой шишке у гвайзела собраны какие-то органы чувств. Но какие именно, объяснить не берется. Ко всему прочему этот хищник временами крайне агрессивен, когда у них гон. Наше счастье только в том, что попадаются они крайне редко. Но если все-таки попадется — шансов выстоять против него практически нет. Да, вот еще что… с виду зверюга такая, что при взгляде на нее оторопь пробирает, но голосок тоненький, как будто котенок мяукает. Так что, если услышишь мяуканье, беги со всех ног. Или, по крайней мере, «мама» успей крикнуть.

И он аккуратно закрыл альбом, в котором были изображены существа, обитающие на этой планете и представляющие собой опасность для человека. Из тех, с кем человек успел уже познакомиться.

— Художник талантливый. Рисунки выглядят как фотографии в цвете.

— Мы все тут таланты, кто за периметры поселений выходит. — Грек усмехнулся. — По части выживания. Кто больше года протянул. А рисунки мои собственные.

Я взглянул на Грека уважительно — рисунки действительно того стоили.

— Ладно, будем считать, что краткий инструктаж закончен. Вопросы есть?

Вопросов было множество. Но вначале следовало переварить то, что успел уже услышать и увидеть. И потому я мотнул головой — нет.

— Тогда пойдем подберем тебе какую-нибудь волыну на первое время. Со временем соберешь свой собственный арсенал, чтобы имелся выбор под каждую конкретную задачу. Универсального оружия нет, зато мы все здесь универсалы. Когда-нибудь и ты им станешь. Если, конечно, приживешься. И выживешь.

Шумного знакомства не получилось. Никаких тебе: «Привет, Игорь! Меня зовут так-то, и, если что, обращайся, обязательно помогу!» Или: «Все будет пучком, парень! Мы тут все как одна семья!»

Мало того, самого Грека куда-то позвали, и потому в оружейку меня повел белобрысый, говоривший с легким прибалтийским акцентом верзила, которого Грек назвал Артемоном. Я было решил, что свою кличку тот получил как производное от Артема, когда он, хлопнув ладонью по моей руке, представился:

— Янис.

Оружейная комната представляла собой довольно обширное помещение со стеллажами, шкафчиками и верстаком. На верстаке, расположенном у забранного железной решеткой окна, были разбросаны части от автомата Калашникова. Или карабина «Сайга», с беглого взгляда зачастую и не определишь. Слева от входа находился ящик, практически полностью заполненный МП-40 — германскими пистолетами-пулеметами времен Второй мировой войны. Они были не в самом лучшем состоянии и местами тронуты ржавчиной, но, судя по высоте ящика, поместилось их там полсотни штук, не меньше.

— Обнаружили с месяц назад неподалеку отсюда едва ли не вагон, — заметив мой взгляд, пояснил Янис. — Таскали все, в том числе и мы. А шо, нехай буде. — Суржик вкупе с прибалтийским акцентом звучал довольно забавно, и я невольно улыбнулся. — Глядишь, и пригодится когда-нибудь. Хотя толку-то здесь от этих пукалок! Разве что застрелиться в нужный момент, чтобы не мучиться.

На это я уже успел обратить внимание: сколько видел вооруженных людей, практически у каждого что-то серьезного калибра.

— Так, Игорь, предупреждаю сразу, чтобы губу понапрасну не раскатывал: брать можно далеко не все, что тебе приглянулось. Вон на те стеллажи, — указал он рукой, — точно можешь не смотреть, это наших парней стволы, и у каждого свой хозяин. И, понятное дело, на шкафчики.