Сергей Клочков - Синдром Зоны [litres]

– Проф, дальше не нужно ехать. – Я знаком остановил машину и нажал кнопку гарнитуры. – Тут на окраине бандитский склад. Мало ли, там охрана или очередной караван. Я… мы с Хип сходим на разведку, а вы отведите машины вон в тот лесок, не так будут заметны.

– Хорошо, Лунь. Заодно и дождемся, пока наши воины немного отойдут от воздействия Прилива. Вы уж берегите себя.

Вездеходы повернули в сторону и ушли по старому, заросшему ответвлению дороги в лес. А мы с Хип неспешно начали исследовать ПГТ-1. Тишина в поселке стояла необыкновенная. Ветерок, шумевший с утра над болотами, или прекратился, или не долетал до этих мест. Несмотря на пасмурную погоду, было довольно светло и сухо – даже в канаве у тротуара посветлела и взялась неровными квадратами глина, тускло блестели осколки стекла в рамах, и из домов веяло легким запахом тления и старой бумаги. Потрескивание прошлогодних стебельков и камешков под ботинками казалось очень громким на фоне такой тишины, и поэтому мы легко услышали быстрое шорханье сухой травы у одного из домов. На дорожку из бурьяна выскочили две очень крупные, размером с кошку, тощие крысы с ярко-красными глазами. Одна тут же стала подбирать с асфальта каких-то мелких насекомых, а вторая уже была с добычей – в ее зубах резко и высоко скрипело мелкое корявое существо с длинными суставчатыми лапками. Не обращая на нас внимания, зверь уселся на задние лапы и, перехватив жертву, начал поедать ее заживо. Скрип и писк стали громче и отчаянней, а на сером меху грызуна-мутанта появились мелкие капли крови. Но крысам не дали закончить завтрак – из темного подъезда ближайшего дома на улицу выметнулась странная угловатая тварь, которая, словно на ходулях, быстро бежала на двух невероятно длинных и тонких передних конечностях. Задние лапы, короткие и когтистые, мутант выставил вперед, напоминая атакующего орла, и в длинном прыжке схватил пирующую крысу, которая едва успела обернуться. Вторая крыса, высоко подкидывая костлявый зад, быстро ускакала в кусты. Над поселком раздался протяжный, скрипучий визг, и грызун, распялив розовый треугольник рта, начал было отбрыкиваться, стараясь вонзить резцы в тонкую лапу врага, но тварь быстро и ловко запустила клыки в серую шкуру сразу за ушами, и крыса тут же обмякла тряпкой. С добычей в зубах хищник поднял треугольную голову с широкими розоватыми ушами и испустил тонкий, едва ощутимый писк. На него из здания, быстро перебирая паучьими ногами-веточками, выскочило около дюжины более мелких тварей. Я не сразу понял, что это те самые нелетающие рукокрылые, о которых говорил Проф, и уж никак не ожидал, что они будут размером с хорошего пса. Тишина сразу заполнилась частым, коротким писком и щебетом.

Стрелять не следовало, чтобы не выдать себя, да и твари не проявили к нам никакой агрессии, хотя, конечно, заметили – в нашу сторону время от времени оборачивались розовые лопухи ушей и блестели маленькие черные бусины глаз – эти «летучие мышки», похоже, были вполне зрячими. Но или добыча показалась не по зубам, или же мутанты просто не восприняли нас в качестве источника протеинов, поэтому семейство продолжило деловито разбирать крысу-великана по суставам. Я придержал руку Хип, которой она увлеченно полезла за ПМК, отрицательно покачал головой, и мы медленно, без резких движений отступили назад и в сторону.

Дорога к котельной лежала по центральной улице. Мы миновали магазинчик, здание сельского клуба и вышли к двухэтажной школе. Яблони пришкольного сада разрослись в настоящий плотный лесок из черных стволов и корявых, изломанных ветвей. На некоторых деревьях видны были цветы, почему-то все разные – от ярко-белых до темно-розовых. Обильно цвели и огромные кусты сирени, закрывшие первый этаж до самого верха окон. Дверь из тонких, когда-то выкрашенных синей краской деревянных брусков просто отвалилась, и можно было видеть холл, усыпанный упавшей с потолка штукатуркой.

– Давай зайдем, посмотрим? – тихо предложила Хип, и я кивнул.

Внутри школы под ногами начали похрустывать покоробившиеся, подгнившие по краям половицы. Белая краска дверей отслоилась и свернулась трубочками, в классах слоями лежали пожелтевшие листы и усыпанные побелкой книги. Стекла, как ни странно, еще держались в гнилых рамах, хотя в актовом зале полностью обрушился высокий потолок, проломив гнилую сцену.

– Лунь, смотри. – Хип кивнула на полуоткрытую дверь класса. – Там что-то на столе.

– Просто старые альбомы, – я заглянул в кабинет, – и карандаши.