Влад Воронов - Земля лишних. Не пойду в шпионы

В пригороде нашли парикмахерскую, где всего за пару часов Лили из блондинки превратилась в коротко стриженную жгучую брюнетку. Увеличивающий лифчик, яркая футболка в облипку, тесные бриджи, косметика чуть за гранью вкуса… Ни один самый наблюдательный человек не узнает в моей теперешней подруге давешнюю убийцу. Да и я больше не похож на элегантного, чуть полноватого мсье из ресторана. Майка навыпуск, кроссовки, мешковатые шорты. Типичные американцы на отдыхе. Мы даже говорили между собой по-английски, а с местными общался я, добавив к французскому прононсу чуть больше нижегородского, чем обычно.

Официант принес две стопки и два стакана воды. Лили выпила водку одним длинным глотком, закашлялась, взялась запивать. Я макнул губы и тем ограничился – завтра за руль, а выезжать рано.

– Знаешь, как я оказалась на Новой Земле?

– Нет, ты не рассказывала.

– Конечно, не рассказывала. Пыталась забыть. Но оказалась здесь, и все опять…

Она помолчала, потом взяла мою стопку и лихо опрокинула в рот. Снова присосалась к стакану, отставила, отдышалась.

– Ты же знаешь, арабы здесь были всегда. Несколько веков точно. И мы с ними много лет жили рядом. Соседи как соседи. Работали, детей растили. Со своими тараканами в голове, но у кого их нет? Дети играли вместе, подростки тусили одной большой компанией. Даже браки смешанные были, и никого это не напрягало. К арабам иногда приезжали дикие родственники из Африки, но их поначалу довольно жестко контролировала община, а потом они втягивались и сами старались ассимилироваться побыстрее, получить гражданство.

– Я заметил, здесь к французам-арабам относятся гораздо спокойнее, чем в том же Париже.

– Угу. Потому, что они сами уже больше французы, чем арабы. Но лет десять-пятнадцать назад из Африки валом повалили беженцы, как они себя называли. Молодые здоровые мужики, которые совершенно не собирались врастать в наше общество. Планировали жить по своим традициям и по своим законам. На пособие для беженцев, потому что работать они тоже не собирались.

– Это вроде сейчас по всей Европе так?

– У нас особенно. Но удивительно другое – их не трогала полиция. Та самая полиция, которая совсем недавно с успехом гоняла и выдворяла из страны нелегальных иммигрантов, сейчас как шоры надела. Эти арабы и негры новой волны творят что хотят, а полиция бездействует. А иногда и вовсе защищает… иммигрантов от местных, когда местные пытаются возмущаться!

– Дурдом!

– Именно так. Так вот, мою близкую подругу изнасиловала и убила пара таких вот беженцев. Насильники особо не прятались, было множество свидетелей. А потом – как отрезало. Полиция заминает дело, свидетели отказываются от своих показаний, ее родителям сначала грозят, потом убивают. А когда я поднимаю шум, требуя раскрытия дела, грозить начинают уже мне.

– И ты уехала?

– Да. А что оставалось делать? И вот спустя много лет я приезжаю сюда и в первый же день вижу одну из этих мразей. В приличном костюме, выходящим из дорогого кабака. И его тогдашнего подельника в роли шофера.

– Черт, знал бы – прибил бы гада.

– А что, шофер тоже был в ресторане сегодня?

– Ага. И уже целился в тебя. Хорошо, я успел его вырубить. Внимательнее надо.

Ее передернуло. Отходняк после стресса – вещь знакомая. А у меня, на удивление, все ровно. Видать, подсознание это наше сегодняшнее приключение не сочло чем-то необычным. Привык уже, ага.

Я нашел глазами бармена и жестом попросил повторить.

– Первый с кем-то договаривался по телефону о встрече сегодня в том ресторане. Я услышала. Ну а дальше… Решила оставшиеся дни прожить так, как будто они последние. Даже в церковь сходила.

– Почему меня не предупредила?

– Потому, что ты меня не пустил бы и пошел убивать этого гада вместо меня. А я хотела сама эту тварь застрелить. Пистолет у меня был, с собой привезла. На всякий случай, раз уж мы поехали на машине.

– А где научилась так стрелять?

Она невесело улыбнулась:

– Это Жаку спасибо. Представляешь, первое мое дежурство в Новом Мире, и привозят молодого патрульного. Классический д’Артаньян, как у Дюма описан, – высокий, худой, носище, усы. И улыбается. У него две дыры в груди, пневмоторакс, дышать толком нельзя, а он комплименты пытается говорить и шуточки шутит.

Молчу. Сравнение явно не в мою пользу. Я-то в ее крепкие сестринские руки попал овощ-овощем, крепко по голове прикладом стукнутый. И телосложением я к Портосу ближе. Разве что длиной носа еще можно было бы померяться, но не с гасконцем.