Петер Фехервари - Инфернальный реквием

– Буря голодна, – продолжал он. – Хочет покончить с нами, братья.

Никто иной в роте не называл сослуживцев «братьями». Никто иной не имел такого права.

«Бойцы всегда слушались его, – подумал комиссар Лемарш, наблюдая за группой солдат с койки у входа в лазарет. – Даже когда ими командовал капитан Фрёзе, они слушались Фейзта. И до сих пор поступают так, хотя он быстро угасает».

– Нас тут… не должно быть, – говорил Толанд, выталкивая слова в паузах между все более судорожными вдохами. Он лежал обнаженным до пояса, за исключением бинтов вокруг живота. – Нас поимели. Просто… выкинули.

Его товарищи ответили на это неловким молчанием.

– Сестра Асената сказала, что в Кольце есть госпиталь, – неуверенно произнес специалист Шройдер. – Лекари из Последней Свечи нас залатают, сержант-абордажник.

– А ты слушай больше, брат, – мрачно отозвался Фейзт.

– Она не стала бы врать, сержант, – настаивал Шройдер.

– Она есть Сороритас, да, – категорично добавил абордажник Зеврай со своим характерным акцентом.

– Верно, она не стала бы… – Толанд отвернулся от иллюминатора, и на его морщинистом лице блеснули глубоко посаженные глаза. – Но что, если солгали ей?

– Кто, сержант? – вмешался, нахмурившись, Гёрка.

Этот штурмовик-абордажник с бородой, выкрашенной в зеленый, во всей роте уступал в размерах только Фейзту и дрался поистине свирепо, но не обладал талантами в более возвышенных аспектах бытия.

Например, мышлении.

– Не знаю, – просипел Толанд. – Но кто бы решил построить госпиталь посреди океана… в нескольких днях пути от ближайшего космопорта? – Он покачал головой. – Что-то… не стыкуется.

Лемарш хотел отчитать его, но передумал. Толанд испустит дух еще до того, как судно прибудет в порт, и бредовые речи сержанта умолкнут вместе с ним. Чудо, что Фейзт вообще продержался так долго – благодаря как своей невероятной выносливости, так и заботам сестры-госпитальера, – однако вскоре чудеса закончатся. Обругав умирающего, комиссар ничего бы не приобрел и, возможно, многое бы потерял.

«Пожалуй, он даже попробовал бы убить меня, – холодно рассудил Лемарш. – Или все они».

В роты Экзордийских пустотных абордажников набирали только гвардейцев-ветеранов из обычных полков Астра Милитарум. Они больше напоминали элитных Отпрысков Темпестус, чем простых солдат, за которыми Ичукву Лемарш присматривал ранее. Как следовало из названия подразделения, оно специализировалось на операциях в космосе: штурмах звездолетов или перестрелках в невесомости и вакууме, где «верх» и «низ» становились абстрактными понятиями, а насилие вершилось в почти полной тишине.

«Спаяны кровью, закрыты от пустоты, – так звучал девиз абордажников. – Духом готовы к зачистке!»

За два года службы с бойцами роты «Темная звезда» комиссар Лемарш сражался на самых странных и опасных полях битв в своей долгой карьере. Он бился с эльдарскими налетчиками в безвоздушных недрах полой луны, распадавшейся вокруг неприятелей, и искоренял паукообразных паразитов, расселившихся на обшивке боевого корабля. В тот раз только магнитные ботинки удерживали Ичукву от падения в бездну над ним.

Однажды гвардейцы разрезали корпус пиратского крейсера в районе мостика, тем самым прикончив экипаж без единого выстрела. Комиссар зачарованно смотрел на людей, выброшенных из отверстия: извиваясь и истекая кровью, они проплывали мимо него, вращаясь в полете, как наглядные доказательства победы. Да, Ичукву прошел через потрясающие сражения и ценил память о любом из них. Даже о последнем, в котором он лишился ноги, а рота фактически погибла.

«Резак…»

Из двухсот пятидесяти абордажников, вошедших в ту кристаллическую мясорубку, уцелели всего семьдесят семь, и многие скончались от ран в следующие несколько часов. Бойцы, втиснутые сейчас в лазарет на борту морского судна, были последними из «Темной звезды».

«Из нас», – поправился Лемарш, хотя и знал, что гвардейцы никогда не примут его к себе. Ичукву досконально овладел их методами войны и прошел с ними через пару десятков уникальных преисподних, но так и остался посторонним.

Конечно, так произошло бы в любом полку. Как же еще комиссару исполнять роли судьи, присяжных и палача своих подопечных? Мужчинам и женщинам, носившим алый кушак, полагалось оставаться посторонними. Лемарш жертвовал узами товарищества без колебаний, пока его не направили в роту «Темная звезда», где он наконец отыскал воинов, достойных его самого. Людей, которых Ичукву с гордостью назвал бы равными себе. А в ответ они возненавидели его – не из страха, нет. Просто само присутствие политофицера намекало, что абордажники могут испугаться. Позорило их.