Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

«Вот этот ублюдок, который сбросил все наши планы в ад и ушёл», — подумал он с горечью. Он до сих пор не имел понятия, как таинственный гражданский, в первую очередь, почуял откуда дует ветер операции, или как его высокооплачиваемые наёмники могли быть настолько неумелыми, чтобы позволить одному выскочке полностью порушить результат стольких дней тщательного планирования.

Это должно было сработать — это сработало бы — если бы не он. Лаханг сдержал выражение горького гнева на своём лице, но было труднее обычного удостовериться, что его лицо говорит только то, что он хотел, чтобы оно сказало. Князь Нарман будет… недоволен.

Он смотрел, как кавалькада движется по улице в сторону дворца, затем отвернулась от окна. Он пересёк главную комнату своего скромного, но удобного съёмного жилья и поднялся по лестнице на крышу.

Там его приветствовал хор из шипящего свиста и щёлкающих челюстей, и он с искренним удовольствием улыбнулся, его разочарование и гнев затухли, и он зашипел в ответ. Виверны, в большом, разделённом на части птичнике на крыше, прижимаясь к решётке, толпились вместе и свистели от удовольствия, и он усмехнулся и дотянулся до решётки, чтобы потереть им черепа и погладить по шеям. Это было во многих отношениях безрассудным делом. У некоторых виверн в этом птичнике были крылья размером более четырёх футов. Они могли бы откусить палец одним щелчком зазубренных челюстей, но Лаханг не беспокоился об этом.

Он вёл удобную жизнь, даже не имея необходимости прикасаться к средствам, которые мог предоставить ему его князь, путём выращивания и обучения охотничьих и гоночных виверн для черисийской знати и богатых купцов. И виверны в этом птичнике были не только его друзьями и домашними животными, но и, во многих отношениях, его прикрытием. Они обеспечивали его доход, и его профессия объясняла, почему у него постоянно появлялись новые виверны, чтобы заменить тех, что он продал. Это удобно скрывало факт того, что две или три в каждой партии, которую он получал, были вивернами из собственного птичника князя Нармана в Эрейсторе, способными найти дорогу домой.

Лаханг достал зашифрованное сообщение из кармана своей куртки. Оно было написано на самой прекрасной харчонгской бумаге, невероятно тонкой и прочной, и соответствующе дорогой, хотя это было наименьшей его проблемой, когда он открывал дверь птичника и мурлыкал отличительную последовательность нот.

Одна из виверн внутри птичника властно свистнула на своих компаньонок. Некоторые из них не спешили отойти в сторону, тогда она начала быстро шлёпать их своими передними крыльями, пока они не склонили угодливо свои головы и не отошли с дороги. Затем она встала в дверке птичника, вытянув длинную шею, чтобы Лаханг мог почесать чешуйчатое горло, пока она ворковала ему.

Он провёл несколько минут, поглаживая существо, затем вытащил его из птичника, закрыв и тщательно заперев за ним дверку. Виверна уселась на птичник, послушно вытягивая одну ногу и внимательно наблюдая, наклонив голову, как он прикрепляет отчёт к кольцу, удерживающему сообщение. Он удостоверился, что оно надёжно закреплено, затем взял виверну обеими руками и подошёл к углу крыши.

— Лети хорошо, — прошептал он ей на ухо и подбросил вверх.

Виверна свистнула ему, когда она облетела один полный круг вокруг крыши. Затем она полетела в направлении севера.

Он пристально посмотрел на неё, затем глубоко вздохнул и повернулся к лестнице. Его предварительный отчёт будет в руках князя Нармана в течение следующих шести дней, но он хорошо знал своего хозяина. Князь захочет получить полную информацию о том, как план убийства черисийского наследника провалился, и это означало, что Брейди Лаханг должен выяснить, что произошло.

Надеясь, что он не потеряет свою собственную голову в процессе.

Человек по имени Мерлин Атравес оглядел гостиную предоставленных ему гостевых апартаментов в королевском дворце в Теллесберге, столице королевства Черис. Это была приятная, просторная комната, с высокими потолками, предпочтительными в тёплом климате, на втором этаже Башни Королевы Мериты. Она была обставлена удобной мебелью и имела превосходный вид на гавань, а то, что комната находилась в Башне Королевы Мериты было признаком большого уважения. Башня, где обычно размещались иностранные послы, была расположена на границе между личными покоями королевской семьи и более публичными участками дворца.