Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Мерлин не знал, что в их решении уничтожить Черис было от подлинной озабоченности в отношении ортодоксальности королевства, а что циничным расчётом надменного, полностью коррумпированного священноначалия. Он подозревал, что они, вероятно, и сами не знали. Но одна вещь, которую он точно знал, заключалась в том, что им никогда ни на одно мгновение не приходило в голову, что их план раздавить Черис может не увенчаться успехом. Кроме того, что бы они не думали, они боялись, что у них есть повод, из-за которого может начаться настоящая религиозная война. Но если бы они были в состоянии услышать отца Рейманда этим утром, то, возможно, они могли бы распознать в звуках его твёрдого, разгневанного, благословляющего голоса похоронный звон над их неоспоримым владычеством на Сэйфхолде.

Это было именно то, что хотел Мерлин, хотя он никогда не хотел, что это случилось так скоро, прежде чем он — и Черис — успеют подготовиться ко всему этому. Но Нимуэ Албан изучала военную историю, и поэтому, в отличии от «Группы Четырёх», Мерлин знал, какой может быть всеобъемлющая религиозная война, и когда он услышал этот твёрдый, уверенный «Аминь!» и присоединил к нему свой, сердце, которого он больше не имел, было внутри него холодным.

Кайлеб повернул голову, оглядывая свой флагманский корабль в последний раз. Палубы были посыпаны песком для лучшего сцепления. Орудия уже были откачены, заряжены пушечными ядрами и зарядами шрапнели, и поставлены обратно на места. Морские пехотинцы, вооружённые новыми мушкетами и штыками, расположились вдоль коечных сеток спардека и на боевых марсах, рядом с матросами, обслуживающими поворотные пушки, называвшихся на Сэйфхолде «волками», которые были смонтированы там. Были подготовлены вёдра с песком и водой, чтобы тушить пожары. Шлюпочные тали были пусты, а сами лодки были заведены за корму. Над палубой паруса и такелаж были выстроены в острый, геометрический узор, захватывающий всю силу ветра. А под палубами, как знал Мерлин, наблюдая как тяжело сглотнул один из младших гардемаринов, ждали целители и хирурги с их скальпелями и пилами.

— Хорошо, капитан Мензир, — наконец сказал Кайлеб, намеренно повысив голос, чтобы другие услышали, когда он повернулся к своему флаг-капитану. — Поднимите, пожалуйста, для меня этот сигнал.

— Так точно, Ваше Высочество, — решительно ответил Мензир, и кивнул гардемарину Кёрби. — Поднять сигнал, мастер Кёрби, будьте любезны.

— Так точно, сэр! — отсалютовал Кёрби, после чего повернулся отдать собственные чёткие приказы сигнальной группе.

Вереница флагов быстро взлетели вверх до нок-рея, как раз в тот момент, когда восходящее солнце вышло из-за облаков на восточном горизонте. Оно осветило сигнальные флажки глубоким золотистым светом и было встречено мощным, алчущим одобрительным восклицанием команды «Неустрашимого». Мало кто из них мог прочитать эту последовательность сигнальных флагов, но всем им сказали, что она означает, и губы Мерлина, прикрытые усами, дрогнули в улыбке.

«Если уж я единственный человек на всей планете, который знает историю Старой Земли», — подумал он, — «то я буду двигать вперёд в нужном направлении всё, о чём я могу подумать!»

Кайлебу понравился текст того сообщения, которое Мерлин предложил ему прошлой ночью, после отъезда Стейнейра.

«Черис ожидает, что каждый человек выполнит свой долг» [8] В оригинале «England expects that every man will do his duty»! — флажной сигнал, поднятый на флагманском корабле командующего британским флотом адмирала Нельсона «Виктория» перед началом Трафальгарского сражения 21 октября 1805 года. Подробности можно почитать здесь: https://en.wikipedia.org/wiki/England_expects_that_every_man_will_do_his_duty , — сказали эти флаги, и когда восходящее солнце полностью осветило сигнальные флаги, Мерлин услышал, как приветствие «Неустрашимого» буйным эхом отразилось от следующего корабля, заглушенное ветром, но всё ещё хорошо слышимое.

Кайлеб повернулся к нему с улыбкой.

— Ну, ты определённо был прав насчёт этого, — сказал он. — Фактически, я…

— Вижу корабль! — отозвался эхом крик наблюдателя.

— Противник в поле зрения!

Граф Тирск поднялся в воронье гнездо «Залива Горат», задыхаясь от утомительного подъёма вверх по выбленкам. Он был слишком стар — и слишком не в форме — для такого рода упражнений, но ему нужно было увидеть всё своими глазами.

Он откинулся назад, прислонившись к колеблющемуся стволу мачты, и заставил себя не обхватывать его рукой, чтобы сделать своё положение устойчивее. На такой высоте бортовая качка галеры была выражена ярче, чем на палубе, и казалось, что воронье гнездо раскачивается даже по более широкой дуге, чем, как он знал, было на самом деле.