Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Я не хочу придираться, Доминик, — сказал Кайлеб с грустной улыбкой. — И я не пытаюсь притворяться, что знаю твою работу так же хорошо, как и ты. Просто…

— Просто потому, что окончательная ответственность — ваша, Ваше Высочество, — прервал его Стейнейр и покачал головой. — Это я тоже понимаю. И, поверьте, я совсем не чувствую себя так, как будто вы мне не доверяете. Коли на то пошло, вы, вероятно, приобрели такой же опыт командования эскадрами пушечных галеонов, как и я. Но всё-таки, для вас настало время отдохнуть так хорошо, насколько вы сможете.

Кайлеб с удивлением посмотрел на него, и адмирал пожал плечами.

— Завтра вам будет нужна ясная голова, Ваше Высочество, — сказал он твёрдо. — И вы должны помнить, что не только ваши командиры эскадр и капитаны понимают, что мы должны сделать. В данный момент каждый человек во флоте понимает это, так же как они знают, что вы привели их прямо к врагу. Поверьте мне, при этом они знают, насколько это было близко к невозможному. Они полностью доверяют вам и своему оружию, и они точно знают, каковы ставки. И если смертные люди могут выиграть эту битву, они выиграют её для вас.

Он выдержал взгляд Кайлеба несколько секунд, до тех пор, пока принц не кивнул медленно.

— Поэтому то, что вам нужно сделать прямо сейчас, так это выспаться как можно больше, — продолжил затем Стейнейр. — Завтра вам нужно будет принимать решения. Удостоверьтесь, что ваша голова достаточно свежа, чтобы принимать решения, достойные людей под вашим командованием.

— Вы правы, конечно, — сказал Кайлеб после некоторой паузы. — С другой стороны, не уверен, что смогу заснуть этой ночью. Но, конечно, я попробую.

— Хорошо. А теперь, — Стейнейр посмотрел на каютную лампу, раскачивающуюся над столом на своём кардане, и вслушался в шум дождя и неуклонно крепчающего ветра, — мне лучше вернуться на «Бурю», пока море совсем не разыгралось.

Он поморщился, когда более сильный порыв дождя ударил в световой люк, затем улыбнулся капитану Боушему

— Мы с Канейром промокнем насквозь, — добавил он.

— Конечно, — согласился Кайлеб. Он ещё раз оглядел сидящих вокруг стола, затем подхватил бокал с вином и поднял его — Тогда последний тост, перед тем как вы уйдёте.

Все остальные также взяли свои бокалы и подняли их.

— Король, Черис, победа и проклятие врагу! — решительно сказал Кайлеб.

— Проклятие врагу! — пророкотало ему в ответ, и стекло запело, когда стаканы соприкоснулись.

Мерлин Атравес стоял вместе с Арнальдом Фалканом и капитаном Мензиром позади кронпринца Кайлеба на шканцах КЕВ «Неустрашимый», в усиливающемся сером свете и ветреном предрассветном холодке, когда отец Рейманд возвысил свой голос в молитве.

Рейманд Фуллир был урождённым черисийцем. В связи с этим, было маловероятно, что ему когда-либо позволят подняться выше его нынешнего звания старшего священника, но он по-прежнему был рукоположенным священником Церкви Господа Ожидающего. И так же он был священником, который знал, потому что Кайлеб удостоверился, чтобы все на борту его кораблей знали, кто в действительности организовал эту неспровоцированную атаку на Черис. Не только на их короля, но также на их дома и семьи.

Мерлин внимательно смотрел на спину капеллана флагмана. Фуллир стоял рядом с корабельной рындой у поручней шканцев, лицом к собравшемуся корабельному экипажу, что означало, что Мерлин не мог видеть выражение его лица. Но то, что он видел в старшем священнике, стоявшем, словно он кол проглотил, и слышал в голосе Фуллира, было удовлетворительно… и, возможно, также тревожно, как это было обнадёживающе для человека, который принёс такие изменения в Черис.

— И сейчас, — Фуллир довёл свою молитву до конца, его голос был твёрдым и сильным, противостоя свисту ветра в такелаже, — так же, как и архангел Чихиро молился перед последней битвой против сил тьмы, мы берём на себя смелость сказать: Боже, ты знаешь, как мы должны быть заняты в этот день трудами Твоими. Если мы забудем Тебя, то Ты, о Господь, не забудешь нас. Аминь.

— Аминь, — выдохнула в ответ собравшаяся команда с яростным энтузиазмом.

Аминь Мерлина прозвучал одновременно с другими, такой же пылкий, как и любой, что он когда-либо произносил, несмотря на упоминание плагиата «архангела Чихиро» с батальной молитвы сэра Джейкоба Эстли [7] В оригинале звучит так: O Lord, Thou knowest how busy I must be this day. If I forget Thee, do not forget me. Подробнее можно почитать здесь: https://en.wikipedia.org/wiki/Jacob_Astley,_1st_Baron_Astley_of_Reading . И всё же искренность Фуллира, тот факт, что с того дня, как они отплыли, в любой из его проповедей экипажу «Неустрашимого», не было никаких оговорок, только подчёркивал его чувство, что «Группа Четырёх» где-то просчиталась.