Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— А то дело с детьми, которых он спас от атаки кракена? — нажал Диннис.

— Моя наилучшая оценка, Ваше Высокопреосвященство, состоит в том, что замешанные дети были, по вполне понятным причинам, истерящими и чрезвычайно преувеличивающими, от того, что произошло. Правда, власти в Королевской Гавани выловили одного кракена, который был убит с помощью гарпуна. Однако других выловлено не было, и согласно кронпринцу Кайлебу, который сам по себе является опытным морским офицером, и который также имел наилучшую точку обзора на то, что на самом деле произошло, молодые люди были гораздо ближе к причалу, чем они, по их мнению, думали.

— Насколько я могу реконструировать то, что похоже случилось на самом деле, они были достаточно близко к лейтенанту Атравесу, чтобы он мог сделать то, что вероятно было совершенно выдающимся броском гарпуна. Это было бы в разумном соответствии с его ранее проявленными способностями воина. Затем он нырнул в воду и поплыл к лодке, где кракен, которого он загарпунил, продолжал нападать на детей, до тех пор, пока смертельная рана, которую он уже получил, не одолела его. Лейтенант, возможно, помогал отгонять умирающую тварь, но я подозреваю, что он фактически был больше всего заинтересован в том, чтобы вытащить детей из воды, на опрокинутую лодку, где раненый кракен мог бы с меньшей вероятностью нападать на них.

— Не желая ни в коей мере умалять неоспоримого мужество лейтенанта, я считаю, что должен установить вероятную степень его действий. И, к его дополнительной чести, он никогда не утверждал, что сделал больше этого. Во всяком случае, и учитывая все необходимые поправки на существенную правдивость замешанных детей, я искренне сомневаюсь, что даже сейджин мог бы бросить гарпун на сто пятьдесят ярдов, проплыть то же расстоянии в мгновение ока, а затем задушить трёх или четырёх кракенов голыми руками! В действительности, я несколько склоняюсь к мнению о том, что здесь есть эффект снежного кома. В конце концов, лейтенант Атравес изначально появился при довольно драматических обстоятельствах. Имея это в виду, неудивительно, что сплетни неосведомлённых людей приписали ему всевозможные наполовину сверхъестественные способности.

— Но вы верите в эти «сплетни неосведомлённых»?

— Возможно, не целиком, но, в основном, да, Ваше Высокопреосвященство.

— И каковы же его цели в настоящий момент? — спросил Диннис, слегка сузив глаза.

— Я полагаю, что его цель в настоящий момент — это предложить свои услуги в качестве воина — возможно, выдающегося, но всё же воина — Дому Армак. Я считаю, что он искренне… восхищается королём Хааральдом, и совершенно очевидно, что он глубоко привязан к юному Кайлебу.

— У вас нет никаких доказательств… чего-то более глубокого, чем это? — надавил Диннис.

— Нет, Ваше Высокопреосвященство, — твёрдо сказал Уилсинн. — Я понимаю, что, вероятно, появились сообщения и слухи — некоторые из которых, возможно, дошли до Храма — о какой-то злонамеренной цели с его стороны. Учитывая очевидное доверие, которое ему оказали Хааральд и Кайлеб, ревность и злоба, несомненно, породили бы эти слухи, был ли под ними какой-то фундамент или нет. И чтобы быть реалистичным, не похоже, чтобы лейтенант Атравес был совершенно чужд амбиций. Он, безусловно, находится на превосходном месте, чтобы сделать карьеру в Королевской Гвардии, например, и я сомневаюсь, что он отвергнет повышение по службе или богатство, если бы они были ему предложены.

— Исходя из моих собственных разговоров с этим человеком, а также с королём Хааральдом и кронпринцем Кайлебом, я уверен, что у него нет более злонамеренной цели чем эта. В действительности, моё мнение состоит в том, что этот человек глубоко уважает Бога и никогда не будет мечтать о том, чтобы бросить вызов Божьей воле.

Диннис моргнул. Он ничего не смог с этим поделать. В голосе Уилсинна была нотка абсолютной уверенности, как будто Сам Бог шептал в ухо старшего священника. Возможно, он ошибался, но Диннис не мог поколебать его уверенность в достойности этого лейтенанта Атравеса.

«И, честно говоря», — подумал архиепископ с оттенком иронии, — «если Уилсинн готов ручаться за этого человека, кто мы, простые ошибающиеся смертные, чтобы сомневаться в этот вотуме доверия?»

— Понимаю, — сказал он через мгновение. — Что ж, отче, я должен сказать, что сегодня утром вы смогли успокоить меня по нескольким предметам. Я ценю это так же, как я ценю вашу преданность и рвение в том, что касается этих вопросов.