Иван Оченков - Путь на Балканы [litres]

– Выходи, падлюка! – раздался совсем рядом до боли знакомый голос.

– Давно не виделись, – глухо поприветствовал Дмитрий Хитрова.

Выглядел ефрейтор, прямо скажем, так себе. Форма его поистрепалась, как и у всех русских военных. Шинель была вся в заплатах, на ногах какие-то невообразимые чоботы, подвязанные веревочками, чтобы не развалились. Но на лице давнишнего врага светилась мстительная улыбка, а в руках блестело смертоносное оружие.

– Ну вот и повстречались мы на узкой дорожке, – хищно ощерившись, заявил Васька. – Таперича тебе ни вольноперы, ни охвицера не помогут!

– Может, договоримся? – натужно улыбнувшись, спросил Дмитрий.

– А на что мне с тобой договариваться? – осклабился ефрейтор. – Ты весь тут и хабар твой рядом, все и так мое будет!

– Не все, – замотал головой, цепенея от ужаса, Будищев. – Еще есть, и много! Деньги, золото, камешки драгоценные…

– Всех денег в одну кучу не собрать, – резонно заметил Хитров. – Мне и этого барахла станет!

На лице у Дмитрия появилось отчаяние. Старый враг не проявил свойственной ему жадности, минуты, скупо отведенные судьбой, таяли, а возможности оказать сопротивление так и не появилось. Но как видно, страх и унижение ненавистного ему человека так обрадовали Ваську, что он не торопился стрелять, наслаждаясь каждой минутой своего триумфа.

– Ты не понимаешь, – дрожащими губами принялся умолять его унтер-офицер. – Один такой перстень стоит почти что тысячу, а их там три! Хочешь, покажу?

– Не балуй! – вскинул винтовку Хитров, заметив, что Будищев сует руку за пазуху, но, увидев в ней портмоне, успокоился. – Ну, давай, показывай, что там за цацки?

Тяжелый латунный кошелек распахнулся, и Дмитрий трясущимися руками принялся демонстрировать ему содержимое.

– Вот смотри, деньги, кольца, все забери, только не убивай!

Рассматривать реальные ассигнации и монеты, битком набитые в бумажник, оказалось куда интереснее, чем слушать рассказы о них же, и ефрейтор поневоле увлекся этим занятием, ослабив палец на спусковом крючке. Глаза его разгорелись, было похоже, что Будищев не врал и добыча и впрямь будет немалой! Но в этот момент проклятый унтер незаметно дернул на портмоне какой-то непонятный рычажок, и раздались выстрелы. Промахнуться с такого расстояния было трудно, и маленькие пули одна за другой били Хитрову в лицо. Одна из них выбила ему глаз, другая оцарапала лоб, отчего кровь залила все лицо и совсем ослепила ефрейтора. Тот выстрелил в ответ, но не видел, попал или нет, а второго выстрела сделать не получилось, поскольку Будищев уже добрался до своего врага и ударил ножом в бок.

– Тихо-тихо-тихо, – зашептал унтер, зажимая Ваське рот. – Ты и так уже нашумел, сука!

Тот еще несколько раз дернулся и затих на руках своего убийцы, а Дмитрий, оглянувшись, потащил его труп в рощу, из которой только что вышел. Времени надежно спрятать тело не было, поэтому он быстро присыпал его снегом и бегом отправился назад. Места были людные, и в любой момент мог появиться патруль, привлеченный звуком выстрелов. Но, к счастью, все обошлось. Сундук продолжал лежать на месте, никого на дороге не было, и Будищев, переведя дух, потащил свою поклажу к госпиталю, где первым делом наткнулся на Лиховцева, гуляющего в сопровождении Геси и Шматова.

– Что с вами случилось? – встревоженно спросил Алексей, увидев ковыляющего приятеля.

– Все в порядке, – буркнул в ответ тот. – Просто сундук тяжеловат оказался.

– Чего ж ты меня не позвал? – изумился Федька. – Нешто я бы не помог!

– Ты когда здесь был в последний раз, чтобы я тебя позвал! – огрызнулся в ответ Дмитрий.

– Так это, – растерянно развел руками солдат. – Служба! Я сегодня пришел, да мы, видать, разминулись.

– А отправление – завтра!

Тут их перепалку прервала сестра милосердия. От ее внимательного взора не укрылась новая дыра на рукаве шинели Будищева, и она тут же спросила испуганным голосом:

– В вас стреляли?

– Что?! Вот паскуда, зацепил все-таки!

– Кто? – в один голос воскликнули друзья.

– Кто-кто, дед Пихто! Хитров, чтобы ему пусто было.

– Вы хотите сказать, что ефрейтор напал на вас? – округлил глаза Лиховцев.

– Только не говори, что ты не в курсе наших отношений с ним, – отмахнулся Будищев.

– Эта сволочь еще и не такое могла, – сокрушенно покачал головой Шматов, у которого были свои счеты с Васькой.

– Что вы с ним сделали?

– Ровно то же самое, что он собирался сделать со мной!