MrDog - Катар [СИ]

За всей этой набирающей обороты кутерьмой и чехардой, осталось совершенно незамеченным посещение главой Конфедерации ордена джедаев.

— Фааль, — опустился на колено Мирр, склоняясь над сухоньким телом Йоды.

— Видеть рад тебя я, — открыл глаза старый гранд-мастер. — Молодец ты, не сомневался в тебе я. Верил.

Йода закашлялся и прикрыл веки.

— Совсем стар стал, немощен. Раньше уйти должен был, да все времени не находил.

— Без вас тяжело ордену придётся, многие испытания его ждут, — ответил Мирр, беря похожую на высохшую ветку ладонь Йоды в свою лапищу.

— Справятся они, — усмехнулся гранд-мастер. — Кеноби юный мудр не по годам, место мое займет он и проведет орден через грядущее. Поспать мне надо. Силы нет совсем. Идите.

Поднявшись и поправив тоненькое одеяло из каких-то лоскутков, Мирр склонил голову, постоял пару секунд, а потом развернулся и, не видя ничего, пошел на выход. Оби-Вану, Мэйсу и Стасси Алли пришлось буквально выпрыгивать из кельи гранд-мастера. Предвидение им четко шепнуло — если не поторопятся, то тяжело шагающий и ничего не замечающий катар просто вынесет их могучим телом и, переступив, а то и наступив, дальше пойдет.

— Да будет Сила к тебе благосклонна, фааль, — услышали трое магистров, переминающихся за спиной остановившегося у окна Мирра.

Не успели они осознать простые слова, как ощутили смерть Йоды. Следом за ними, кто быстрей, кто чуточку позже — и остальные одаренные поняли, нет больше с ними гранд-мастера. Навеки он ушел в Силу.

— Вот и перевернулась очередная страница истории ордена, — развернулся Мирр к магистрам. — Новую писать вам. Готовьтесь, декады через три, все, кого спасти сумел, на Корусанте будут.

— А…

— Тысячи их, — перебил он Стасс Алли и, отвернувшись, пошел в ангар.

Мэйс положил руку на плечо толотианки, а Кеноби лишь отрицательно качнул головой. Оба отчетливо понимали, у Мирра свой путь. Сегодня он окончательно покинул орден, в котором никогда, по сути, и не состоял, но для которого сделал больше, чем все они вместе взятые.

Лес Смерти у Священной горы затих, словно опасаясь потревожить пришельцев. Лишь жалобный рев-скулеж нарушал тишину.

— Да отпусти ты уже животинку, хватит бедное чудовище мучить.

— Я бы с радостью, но он же сам!

— Вот полвека скоро, а все ведешь себя как двадцатилетний.

— Зато ты у нас за двоих брюзжишь, — ответил Энакин, отправляя монстра, напоминающего помесь тираннозавра с ранкором, в полет. — Вот гад, костюм испачкал.

— А я тебе еще когда его перекрасить предлагал? Сам в белом шляешься. А так бы сопел грозно и выглядел внушительно.

— Да ну тебя, — отмахнулся Энакин, поправляя слегка пожеванный плащ. — Идем уже.

— Идем, — кивнул, тряхнув гривой и начиная подъем по пологому, но все же достаточно крутому склону.

Вот ведь, как жизнь повернулась. Когда Скайуокера чудом откачали и в костюм жизнеобеспечения запихали, да еще и сопелкой снабдив, я даже посмеялся. Уайт Вейдер из него знатный получился. Не до смеха стало, когда он ко мне приперся и на колени бухнувшись, прощения попросил, голову свою дурную подставив. Тут-то и не удержал в узде память. Тут-то Сила и разбила вдребезги кристалл льда, окутала его обломками и снежным бураном, напрочь обрубив предвидение, и лишила возможности привычным способом с эмоциями совладать.

Жутко меня тогда корежило. Один взмах лапой, даже когтей выпускать не придется и… Как не пришиб его тогда, сам не знаю. Разодранную в кровь ладонь на плечо его опустил, сдавил так, что аж укрепленная Силой броня смялась, кости хрустнули, из плеча обломки белые вылезли, плоть пробив, но он даже не дернулся… Вот где-то с тех пор мы и шляемся вместе, страх и ужас наводим. Без всяких шуточек, от образа нашей парочки любой, кто за собой грешок чувствует и более-менее видный пост в Республике или Конфедерации занимает, в холодном поту просыпается.

Может именно этого от нас и хотела Сила? Ведь в каноне Вейдер под конец жизни к свету вернулся, да только кто о том узнал? И для кого в том знании смысл? На тот момент одаренных в галактике оставалось «раз-два и обчелся». Реван вон тоже из света во тьму и обратно скакал, да только, что-то, из тех, кто повторить пытались, никого упомнить не удаётся. А тут — два непримиримых врага наглядным примером того, как можно и нужно жить, работают. Репутация-то у нас с ним о-го-го какая. Оба, блин, герои и почти легенды. Нашими именами детей называют. Журналюги, мать их так за ногу.