Юрий Симоненко - Земля после [СИ]

«Пить… Пить… Как же хочется пить… Суки, блядь…»

Перед единственным рабочим глазом нависла пелена, — все расплывалось.

Где-то рядом эти лысые ублюдки. Жгут костер возле здания станции.

«Не спят, суки…»

Волк слышал как раз в полчаса мимо проходил патруль. Один раз он не вытерпел и попросил пить… всего лишь глоток воды… Лучше бы не просил… Похоже, сломали еще одно ребро. Прикладом. Четвертое или пятое, — было трудно определить. Казалось, что целых ребер у него вообще больше не осталось.

Рядом хрустнула ветка.

— Волк, это я, Белка, — послышался рядом знакомый манерный голос.

«Вот, блядь, тебя, козла дырявого, я только и ждал…»

Белка был местным пидором, которого Волк сильно недолюбливал и под настроение мог отвесить тому подзатыльник-другой. Волк вообще таких не любил. Но многие из дикарей племени, которое харизматичный Волк возглавил три года назад, Белку очень даже любили … Ну а Волк особо тому не препятствовал.

— А, Бельчонок… — осклабился, привязанный к столбу Волк, — давай, развяжи скорее дядю Волка, пока эти пидоры лысые сюда снова не подошли…

— Да, да, сейчас… Я тебя развяжу! — Белка кинулся помогать пострадавшему.

Все время, с того самого момента как на станции послышались первые выстрелы и до глубокой ночи, Белка прятался на крыше той самой котельной, напротив которой висел Волк. Происходившее внизу ему было очень хорошо слышно, и, услышав, как по лестнице наверх кто-то поднимается, он забрался в рухнувшую когда-то давно на крышу котельной ржавую железную трубу. Он сидел там в мокрых, вонявших мочой штанах до тех пор, пока все не закончилось. Уже глубокой ночью Белка таки вылез из своего холодного укрытия и почти три часа боролся со страхом, пока, наконец, не решился. Может быть, он и бросил бы Волка висеть на столбе, да страшно было уходить одному. Белка был труслив настолько, что при малейшей опасности его ноги и руки начинали трястись. Он очень боялся боли.

— Ай, блядь… Аккуратнее! Р-рука…

— Ой, прости! Сейчас… Вот так… — Раскручивая проволоку, Белка пугливо озирался по сторонам.

«Блядь, да скорее же ты, педрила ебаная!... Вот так свезло! Ну, ничего… Уйти бы, а там… сорок килограмм свежего мяса всегда пригодятся...»

Тощий и маленький как глист Белка провозился минут пять, раскручивая проволоку. Когда он все-таки справился, обессиливший Волк навалился на него, будучи не в силах держаться на ногах.

— Пить, пить дай!

— Да, конечно, конечно, Волчек. Вот… — Белка протянул вождю баклажку с водой, — из тех, что делали еще до Войны, и которые еще не одну сотню лет, при должном уходе, вполне можно использовать.

За «Волчка» Волку сильно захотелось пнуть Белку, но тело не слушалось. Он прополоскал рот, выплюнул зубное крошево, потом напился, кривясь от боли.

— Давай, пошли скорее. Пока эти… не вернулись. Здесь недалеко, километров семь…

— Кило… чего?

— Пошли, пошли, Бельчонок! К рассвету дойдем.

Утром они добрались до места, бывшего когда-то дачным поселком, где у Волка имелся схрон в подвале разрушенного временем и непогодой до основания дома. (Более всего логово Волка походило на…да на волчью нору и походило). Заросший бурьяном холмик, вокруг сплошной лес из одичавших садовых деревьев. На верху холмика старая бочка, под ней дымоход. Нора прикрыта куском железа и присыпана землей, дальше — дверь в подвал. Подвал… Апартаменты! Белка такого обилия роскоши в жизни не видел.

В центре помещения — печь, вокруг мебель: кожаный диван, кресла, стол, шкаф, на стенах картины, множество книг…

Волк был, конечно, ублюдком редкостным: убийцей, насильником и каннибалом, но, ублюдком он был грамотным и даже начитанным. Потому и дожил до сорока. Потому и стал главарем шайки выродков. Тогда их было пятнадцать чел… выродков тех. Год спустя их было уже тридцать, а через два — почти шестьдесят… а через три… А через три года пришли лысые вояки-солнцепоклонники, поломали Волку ребра, выбили зубы и примотали проволокой к бетонной опоре контактного провода, и если бы не Белка, подыхал бы Волк сейчас в беспамятстве на холодном февральском ветру.

Но теперь самое худшее было позади. Волк лежал на сыром диване. Белка суетился вокруг печки, разогревая в ведре воду, старательно выполняя все указания пострадавшего вождя.

В норе имелись кое-какие лекарства и припасы соленой человечины. Имелась сменная одежда и обувь. Кроме того, здесь хранился еще один старинный довоенный лук для спортивной стрельбы, — точная копия оставшегося у лысых, и еще кое-что… Но это все предметы физические. Главное, что имелось теперь у Волка, это — цель. Нет, не так! У Волка теперь была Цель, настоящая, такая, которая захватывает все мысли и чувства. А Волк был не из тех, кто отказывается от своих целей.