Юрий Симоненко - Земля после [СИ]

Наступал вечер. В одной из комнат дежурил Ящер, — на вид щуплый мужичок с обожженным наполовину лицом, на котором был только один глаз, всегда внимательный и колкий. Он стоял у окна и смотрел вдаль на красневшие в лучах заката редкие руины, оставшиеся после чудовищных размеров волны, пронесшейся здесь пятьдесят восемь лет назад в направлении города…

В любую минуту могли появиться их товарищи, которых нужно было встретить, обеспечив, если понадобится, необходимое прикрытие, — мало ли какая тварь сейчас прячется там, внизу… За стенкой, на кухне, кашеварил Колек, — одногодка Витька, парень крепкий, с лицом о котором можно было сказать: «не обезображено интеллектом». Но это была лишь видимость, — Колек, помимо того что был начитан, еще и стихи писал, (о чем мало кто знал, так как парень стеснялся этого своего занятия). Зато всякий в Свободном знал, что Колек может запросто вырубить с одного удара любого, и вообще, если бы не Иван Кувалда, то ему бы уже давно дали это прозвище (впрочем, некоторые уже звали за глаза Колька «Тараном»). В комнате, занятой под кладовку, спали Олег, — взрослый мужик, ровесник Кувалды, чья очередь дежурить была через час, и Вася по кличке «Снайпер», — обладатель единственной в Свободном старинной винтовки системы Драгунова. В бывшей гостиной, на старом диване расположились Кувалда и Витек. Кувалда, нависая могучим торсом над придвинутым к дивану журнальным столиком, сосредоточенно чистил разобранный и аккуратно разложенный на промасленной тряпке АКС. Витек свой уже привел в порядок и теперь листал найденную вчера в старом доме, в котором искатели остановились на ночлег, книжку.

Вчера их отряд нарвался на выродков в районе Октябрьского. Шайка из восьми человек, действовала слаженно, можно даже предположить, что трое из них когда-то давно были искателями, пока не скурвились. Среди них было три бабы и один сопляк, лет тринадцати. Все голодные, всем хотелось парного мяса пожрать. С ними пришлось повозиться. Никто, конечно, из отряда не пострадал — разве что Колю одна сучка за ногу укусила, — но время на них потратили часа четыре, потому заночевали в том же заброшенном поселке, а утром уже двинулись дальше и на базу пришли ближе к вечеру.

Причина выхода на этот раз была весьма необычная... Необычная настолько, что было решено срочно оповестить всех в Содружестве…

Серега Хмурый, искатель из Свободного, ходивший за каким-то делом в район Тихорецка вместе махновцами, утром двадцать первого числа прилетел к Кувалде, весь в мыле, на своем «коне педальном», (так искатели обычно называют велосипед, — пешком на дальние расстояния не особо-то походишь…). Хмурый сообщил тому о замеченном на М-29 отряде, состоявшем сплошь из лысых мужиков в одинаковой одежде.

За «лысыми» (как тех сразу обозвали) установили наблюдение. Выяснилось, что лысюки эти идут откуда-то из-под Ростова или даже дальше, и путь они держат не куда-нибудь, а в Краснодар. Но не интерес пришельцев к Краснодару, и даже не то, что эти лысюки все одинаковые, как братья-близнецы (то, что это подразделение, слаженное по типу армейского, было понятно сразу), а их средство и способ передвижения вызвал у искателей серьезные опасения…

…Передвигались те на самом настоящем чуде послевоенной техники! Это было нечто среднее между трамваем и древним парусником. Стоявшее на широко расставленных в разные стороны авиационных шасси, по четыре с каждой стороны, «судно» передвигалось под самыми настоящими парусами! На носу «корабля» был установлен устрашающих размеров пулемет на станке, который один из махновцев опознал как «Утес». Количество лысюков разведчики определили как: «не меньше тридцати рыл». Вооружены эти подозрительные гости были: «автоматами, арбалетами, мечами и еще хрен знает чем».

Заметили их махновцы еще восемнадцатого числа днем. Двигались они в направлении Кропоткина, и если бы не ставший тогда на несколько дней штиль, лысые уже числа двадцать первого — двадцать второго могли быть в Краснодаре. Наблюдателям задержка была только на руку.

На общем Сходе перед выходом решили послать товарищей в Октябрьский, Красный хутор и в Вольный. Махновцы уже были в курсе дела и обещали поставить в известность соседей. То, что эти лысые приедут или со стороны Усть-Лабинска, или по М-4 было понятно всем, и потому решили взять под наблюдение именно эти направления.

Собственные «базы» в Краснодаре имели не все поселения, потому некоторые помещения использовались совместно, — в этой квартире, помимо свободненских, останавливались еще и махновцы (искатели из колхоза имени Нестора Махно), реже — ребята из Октябрьского. Оставленное в кладовке барахло никто не трогал, — это закон. После себя обычно оставляли что-нибудь из еды: сало, крупу, сухари, — это традиция.