Александр Тихонов - Я – сталкер. Синдром героя

– Белка, ты что делаешь?..

– Молчи… – шептала Вика, – только молчи.

Она ловко сдёрнула с остолбеневшего Фрегата куртку. Холодные ладони девушки скользнули под свитер и футболку.

– Я наглоталась этой жижи и травы, видела копошащихся в вонючем, дохлом лосе собак… – шептала она, стягивая с себя одежду.

– Псевдопсов, – поправил её Фрегат и попытался отстраниться. – Белка, ты в порядке? У тебя, кажется, истерика…

– Какая разница?! – перебила его Вика.

Руки девушки, теперь горячие, уже стягивали с Фрегата свитер. Красивая и немного сумасшедшая, она, как магнит, притягивала его, и сталкер обхватил Вику за талию. От мокрой одежды пахло кровью и тленом, потом и грязной болотной жижей, но они этого не замечали. Стояли, обнявшись, посреди осквернённой церкви, превращённой в сталкерское убежище. На газовой горелке кипело, потрескивая, какое-то варево, сменившее консервную жилплощадь на сковороду, а снаружи выли псы. Зло, захлёбываясь, ожидая, пока двуногие выйдут, чтобы стать добычей.

– Подожди, – отстранив девушку, заговорил сталкер. – Ты же хотела вернуться к этому прибалту…

– Я думала, он далеко… Юргенс был так близко и не искал меня все эти месяцы… Знаешь, почему мы с ним расстались?

Вика подошла к импровизированной плите:

– Будешь тушенку с гречкой? Будешь, конечно, ты же голодный… Так знаешь, почему расстались?

– Нет… – Фрегат оглядел противоположный угол, откуда тянуло сыростью, и обнаружил, что там прежний жилец умудрился установить душ, отделив его от основного помещения деревянной перегородкой.

– Он сказал, что я шлюха. Да-да, так и сказал. Оказывается, сталкер Бубен, с которым я встречалась до него, что-то там наболтал, и он… – Вика шарахнула ложкой по сковороде. – Да пошел он! Я же думала, что он погиб. Все говорили, что нашли его тело на границе с Могильником, я и решила, что всё, кончился бравый «леший» по прозвищу Юргенс. Потом оказалось, что он живой, и вот… Живёт, тварь такая, совсем рядом!

Она заплакала. Беззвучно, лишь катились слёзы по измазанному грязью лицу.

– Я знаю, чем тебя развеселить, – улыбнулся Фрегат.

Вика недовольно глянула на него.

– Тут есть душ. Посмотри…

Перекрыв вентиль на газовом баллоне, девушка подошла к завешанному целлофаном чулану в противоположном углу. Там было темно, и они с Фрегатом не сразу разглядели сливное отверстие в полу, среди почерневших досок.

– Снаружи бак. Наверное, туда наливается дождевая вода… Она может быть заражена…

Вика горько усмехнулась:

– Да пофиг. Скажи только, оттуда, снизу, ничто меня не ухватит?

Фрегат заглянул в сливное отверстие, пожал плечами.

– И снова – пофиг, – услышал он за спиной голос Вики. – Из жуткой передряги выбралась, теперь многое кажется не таким пугающим.

Когда он обернулся, девушка стояла посреди комнаты – обнаженная, светловолосая, белокожая. Грязная одежда комковатой кучей валялась у её стройных, в лиловых синяках, ног. Ещё вчера он грубо насиловал Вику, пользуясь безнаказанностью, и не видел в ней особой красоты и притягательности. Сейчас же смотрел на неё, как на тоненькую свечку, боялся дышать.

– Найди мне что-нибудь переодеться, – улыбнулась она и шагнула в пахнущую сыростью душевую.

Скрипнул вентиль, зашумела вода. Фрегат стоял над сваленными у входа вещами и думал, что слово «переодеться» прозвучало из уст Вики совсем по-домашнему. Он бы хотел почаще слышать «домашние» слова.

– Вода тёплая, – высунулась из душевой девушка, – она как-то греется?

– Скорее всего, это из-за близости аномалии, – предположил Фрегат. – У тебя там мыло или что-то вроде этого осталось?

– Да, тут и мыло, и шампунь есть… Странно, зачем, уходя, оставлять столько вещей.

– Чтобы вернуться, – Фрегат отыскал среди одежды бывшего хозяина чистую, упакованную в пакет футболку, полотенце, замотанный в целлофан тёплый свитер и положил на пол рядом с душевой.

– Интересно, нам хватит воды на двоих? – вдруг спросила Вика, а потом позвала:

– Иди ко мне.

И всё стало не важно: Зона, сталкеры, Иванов… Лишь они двое, осыпающие друг друга поцелуями, жаркий шепот Вики, прерывистое, частое дыхание и стон. Так стонала лесная птица этой ночью. Так шептал ветер Зоны.

Позже они лежали на застеленном тряпками топчане, пахнущие мылом и жизнью. Вика доверчиво положила голову на грудь Фрегата и задремала. Он не спал. Лёжа на спине, думал, что её поведение вполне объяснимо – какой-то там синдром, когда жертва влюбляется в насильника. Наконец, девушка проснулась, тихо спросила: