Александр Тихонов - Я – сталкер. Синдром героя

– Мужики все там, – Монгол указал на восток, где над макушками елей розовел, как свежая ссадина, рассвет грядущего дня.

– Мужики работают, воспитывают детей, обнимают любимых женщин. А тут – сборище неудачников.

– Выходит, и я – неудачник? Ты бы так не обобщал. Среди людей живёшь.

– А я прямой, как лом. Что думаю, то и говорю. Если вижу сопливый бред, то сопливым бредом и называю.

– У вас в Казани все такие… прямые?

Монгол с тоской посмотрел на опустевшую банку, немного помолчал, потом процедил зло, каждое слово с подсвистом пуская сквозь зубы:

– Кроме тех, кто детей в Зону заманивает.

Совсем рядом, за сплошным кустарником, захрустели сучья, и Хусаинов вскинул автомат, но тут же опустил – на поляну к костру вышел Шприц. Пришел, чтобы доложить, что всё готово к встрече гостей.

– Монгол, ты с кем тут разговаривал? – недоверчиво поинтересовался здоровяк.

– Да так, сам с собой…

Сталкер огляделся:

– Ты был прав насчёт Рамиля… Он вошел в тоннель. С ним трое наёмников.

– Спам и Медведь на месте?

– Да, ждут…

И Спам вспомнил этот рейд… Неделю спустя после событий в научном лагере они с Монголом вычислили, кто мог охотиться за часами со «слезой камня». Как выяснили – другой вопрос и явно отдельная история, но всё же в один не слишком прекрасный для него момент Монгол сообщил:

– Это Рамиль.

Позже Хусаинов рассказывал сталкерам, что он следил за наёмниками Барабаса, те вывели его на самого Сеню, а тот – на Рамиля, то есть Адепта.

И вот привычным составом они придумали план, как возьмут Рамиля и наёмников. План простой и действенный.

В подземных катакомбах на Проклятой Топи у служителей Хозяев был устроен своего рода лагерь. Место мало кому известное, скрытое за стеной аномалий. Годом ранее Монгол и Спам умудрились повоевать там против Хозяев и даже схлестнулись с их хвалёными «воинами», зомбированными сталкерами с артефактными сборками на поясах. Теперь Проклятая Топь пуста и безжизненна, а после очередного выброса ведущую к ней тропу затянуло аномалиями. Единственный путь оставался через подземелья научного лагеря, опечатанного и законсервированного.

С помощью профессора Шарова удалось проникнуть на объект. Именно от него сталкеры узнали, что на следующий день после налёта наёмников на лагерь пропал профессор Дугин. Подозревали, что Барабас вернулся через подземелье и увёл Дугина с собой.

– Но как такое может быть? – недоумевал Шаров, – он здравомыслящий человек. Разве он пошел бы с ними? Светлая голова! Это всё равно, что Калашникова и Оппенгеймера им подарить…

– Скорее всего, он шел не сам, его вела чья-то воля, – предположил Монгол.

– Но он успел перед своим исчезновением передать мне дневник и попросил в случае беды отдать все записи Болотнику.

– Мы передадим, – заверил Спам и спросил о том, что давно не давало покоя: – Скажите, профессор, это вы написали книгу «Зона, как она есть»?

Шаров отрицательно замотал головой:

– Просто тёзка.

А дневник оказался занятным. Дугин вспоминал в нём о возникновении Зоны и о том, что все случайности, происходящие с нами, вовсе не случайны…

Из дневника профессора Дугина, директора НИИ аномалистики

«Вопрос у всех один – что такое Зона? Люди обращаются с ним к учёным: «Ребята, что такое Зона и как она возникла?» В ответ – тишина. Постыдная, глухая. Тогда люди обращаются к религии: «Святой отец, что такое Зона?» Но и религия молчит. А люди остаются на перепутье, между рационализмом и слепой верой, не найдя ответа ни в храме божием, ни в храме науки. Впрочем, учёные говорят, что Зона – это выплеск ноосферы, пространственная аномалия, результат ядерного взрыва, падения метеорита… Священники уверяют, что Зона – кусочек ада, ниспосланный нам, чтобы показать весь ужас грядущего. Они говорят, но слова их – тишина, не более. Ни толики уверенности в их речах, потому что никто не знает, что такое Зона. Знаю только я.

Вспомните бредовые, почти фантастические истории о том, что вода запоминает наши эмоции, что все мыслечувства людей составляют энергетическую оболочку земли – ноосферу. Вспомнили?

А теперь поверьте мне, всё это – правда. Наши эмоциональные всплески – будь то радость или злость – это особый вид энергии. С экранов телевизоров, по оптоволоконным и беспроводным маршрутам идёт к нам информация. Мир напичкан ею. Любая информация вызывает наш эмоциональный отклик. Падение цен на нефть – страх, злость, победа любимой спортивной команды – радость. И всё пространство вокруг нас – словно колба, заполненная эмоциональной энергией. От эмоции к эмоции выстраиваются связи, тянутся невидимые нервные волокна.