Грег Бир - Halo. Сага о Предтечах. Книга 1. Криптум

Чакас и Райзер держались в отдалении, приняв почтительные позы, будто погрузившись в молитву. Странно. Люди молятся древнему оружию?

Я снова посмотрел на замерший круг. Каждый боевой сфинкс примерно десяти метров в высоту и около двадцати в длину – это больше, чем современные облачения Предтечи, служившие той же цели. В удлиненном хвосте находился подъемник и силовая установка, впереди поднимался мощный округлый торс. Наверху, плавно встроенная в общий криволинейный дизайн, покоилась абстрактная голова с упрямым высокомерным лицом, где размещалась кабина управления.

Я сделал шаг вперед, прикидывая, как пересечь оставшуюся полосу равнины между тропинкой и белыми гигантами.

Чакас поднял скрещенные руки и вздохнул:

– Райзер, давно здесь эти монстры?

– Давно, – отозвался тот. – Еще до того, как дедушка улетел полировать луну.

– Он имеет в виду, что прошло больше тысячи лет, – перевел на понятный язык Чакас. – Ты читал записки старого Предтечи?

– Некоторые, – ответил я.

– Это место не любит людей. – Райзер вытянул губы и энергично потряс головой. – Но дедушка ловил пчел в корзинку…

– Ты открываешь ему тайну? – недоуменно спросил Чакас.

– Да, – ответил Райзер. – Он не очень умный, но хороший.

– Откуда знаешь?

Райзер обнажил зубы и энергично затряс головой:

– Дедушка сажал пчел в большую корзину. Когда они громко жужжали, он останавливался и махал корзиной по сторонам. Когда они умолкали, он понимал, куда идти.

– Ты имеешь в виду, что тут есть инфракрасные ориентиры? – Я был удивлен.

– Как скажешь, – согласился Райзер, надув губы. – Пчелы знают. Если ты живой, то кидаешь камни, чтобы другие могли идти… Кидаешь изо всех сил.

Теперь, когда я знал, что искать, я увидел – пусть и через ослепитель, – что на ровной белой поверхности песка действительно есть выложенные камушками ломаные, меняющие направления линии.

Путь, которым Райзер вел нас, был очень извилист. Время от времени он останавливался и что-то щебетал. Наконец мы подошли к ближайшему сфинксу. Я остановился в его тени, потом протянул руку, чтобы прикоснуться к белой поверхности, испещренной боевыми осколками и звездной пылью. Никакой реакции. Неактивен.

Скалящееся лицо надо мной все еще производило сильное впечатление.

– Они мертвы, – сказал я.

В голосе скакуна послышалась некоторая почтительность:

– Они поют. Дедушка слышал.

Я отвел руку.

– Дедушка говорил, это военные трофеи. Важные для старого большого парня. Кто-то поставил их сюда охранять, наблюдать и ждать.

– Трофеи какой войны? – Чакас посмотрел на меня так, будто я должен был знать.

И я знал. Я был почти уверен. Возраст сфинксов приблизительно соответствовал войнам Предтеч и людей – около десяти тысяч лет назад. Но мне все еще не хотелось обсуждать это с проводниками.

Райзер спрыгнул с тропинки и осторожно прошел вокруг. Я двинулся следом, глядя на гладкие точки раздвоенного хвоста: зияющие тоннели, несомненно, вели к двигателям. Никаких видимых маркеров я не нашел. С другой стороны я увидел очертания убранных внутрь манипуляторов и сложенных щитков.

– Закрыты несколько тысяч лет назад, – сказал я. – Вряд ли они чего-то стоят.

– Для меня – ничего, – сказал Райзер, глядя с вытянутыми губами на более молодого и высокого человека.

– Может быть, для него, – мягко сказал Чакас, показывая на пустой неровный рельеф. – Или для нее.

– Для нее? – переспросил я. – Для него?

– Кто тебя выбрал? Кто направил?

– Ты имеешь в виду Библиотекаря? – удивился я.

– Она приходит к нам, когда мы рождаемся, – проговорил Чакас. Его лицо потемнело то ли от негодования, то ли от чего-то еще. – Она наблюдает за нами, когда мы растем; она знает наши хорошие и плохие поступки. Она радуется нашим победам и печалится, когда мы уходим. Мы все чувствуем ее присутствие.

– Все чувствуем, – подтвердил Райзер. – Мы ждали подходящего времени и подходящего дурака. Под ее покровительством эти люди явно выросли наглыми и самонадеянными. Но с этим я ничего не мог поделать.

– Она там? – Я указал на центральный пик.

– Мы ее никогда не видим, – ответил Чакас. – Мы не знаем, где она. Но тебя прислала она. В этом я уверен.

Моя анцилла. Они даже не догадывались, насколько были правы.

– Она, вероятно, имеет необыкновенную власть, если сумела организовать все это, – сказал я.

Впрочем, моему голосу не хватало убедительности.

– Удача – вот ее образ жизни, – сказал Чакас.