Франсис Карсак - Том 3. Львы Эльдорадо

— Можешь теперь просить у старика Жюля чего душа пожелает! Этот мерзавец увел у нас две заявки, а когда мы с Дугласом попробовали возмутиться, отправил нас обоих на больничную койку. Я надеялся, что когда-нибудь он нарвется на пулю, но о том, чтобы увидеть, как кто-то в честном бою набьет ему морду, даже и не мечтал! Где ты научился так драться?

— Немного занимался боксом. Ну, и были кое-какие стычки с матросами, на островах...

— Немного он боксом занимался! Боже милосердный, да твой правый свалил бы и чемпиона, да и левый тоже не плох...

— Когда рука привыкла посылать семь кило на восемьдесят с лишним метров, а тут в ней и диска-то нет, она движется с быстротой молнии!

— Значит, Луиджи был прав? Ты — тот самый Лапр... Берегись!

Рыжая масса мелькнула в воздухе, сбив кого-то с ног. Раздался короткий вопль.

— Оставь его, Лео! Я же тебе приказал не...

— Он спас вам жизнь, этот ваш лев, — сказал Жюль. — Голландец уже готов был всадить вам нож в спину!

Вцепившись в гриву льва, Тераи изо всех сил потянул назад. Лео зарычал, повернул голову с окровавленными клыками, но, увидев, что это Лапрад, успокоился, мирно уселся в углу и принялся облизывать себя, словно кошка.

— Врача! — прокричал кто-то.

— Не нужно, он свое получил!

Голова Ван Донгена была странно деформирована, скальп сорван. Его правая рука все еще сжимала нож. Изыскатели, побледнев, переглянулись.

— Да уж, старина, — сказал один из них, — ты и твой лев... Уж лучше числиться у вас в друзьях!

— Я займусь Макгрегором. Если меня будут искать власти...

— Власти ? — по толпе изыскателей пробежал негромкий смешок. — Ты хочешь сказать — директор? Он здесь единственная власть. Старджон будет взбешен — это уж как пить дать. Голландец был его ближайшим подручным. Но ты не волнуйся. За тебя будет столько свидетелей, сколько потребуется, даже те, кто ничего не видели!

Тераи наклонился, поднял Макгрегора.

— Где его хижина?

— Я покажу дорогу, — сказал Жюль. — А ты, Лоуренс, сгоняй за врачом.

Хижина Макгрегора находилась примерно в двухстах метрах от столовой. Уже опустилась ночь, первая ночь Тераи на этой планете. Все ему здесь было внове — воздух, едва заметно отличавшийся от земного, запахи, крики животных. Две луны следовали в небе одна за другой. Лео, семенивший за ним, время от времени останавливался и принюхивался к ветру. Внезапно откуда-то слева раздался пронзительный яростный свист, и лев, испустив боевой клич, изготовился для прыжка.

— Не беспокойся, товарищ, — усмехнулся Жюль. — Зверь, который так свистит, своего рода лягушка величиной с кулак. Опасных животных в окрестностях не водится. Ну, вот мы и пришли.

Войдя в хижину, Лапрад опустил Макгрегора на незаправленную кровать. В бревенчатой лачуге была всего лишь одна комната с большим почерневшим камином (должно быть, зимы здесь выдавались холодные), парой хромоногих стульев, расшатанным столом да кучей поистрепавшихся книжек. Пока Жюль смывал с лица шотландца кровь, Тераи пролистал несколько: труды по практической геологии и рудному делу, романы — все это на пяти или шести различных языках.

— Мак говорит на всех этих языках?

— Да, и еще — на языке стиков. Он здесь единственный, кто говорит на нем бегло. Я вот могу связать несколько слов, не больше. Это не так-то и просто!

Макгрегор определенно был человеком образованным. Тераи вспомнил былую жизнь в Океании, всех тех, кого она у себя приютила: вышедших в отставку капитанов, писателей, людей, пытавшихся сбежать от своего прошлого... или же приплывавших искать рай, но снова попадавших в человеческий социум.

— Ты вроде говорил, что он инженер?

— Да, и был первым директором, до Старджона. До того, как запил.

— Как он?

— Скоро придет в себя. У Ван Донгена преподлые... были преподлые удары. До чего же здорово, что можно говорить о нем в прошедшем времени!

— Вы так его ненавидели?

— Он был та еще сволочь, Лапрад! Сволочь, состоящая на службе у человека, который думает лишь о прибыли и не знает сострадания. Да ты и сам сможешь в этом убедиться... А ты здесь зачем?

— Устал от Земли и населяющих ее безумцев.

— Здесь их тоже хватает. Большой у тебя контракт?

— Годовой, с правом продления.

— Годовой! Видать, им позарез нужен хороший геолог, а взять особо-то и негде. Работать на ММБ — это тебе не семечки щелкать, Лапрад. Все, что они печатают в своих рекламных брошюрах, — полная брехня, от первой и до последней строчки. «Иди или подохни» — вот их девиз, но правильнее было бы «или» в нем заменить на «и», так оно нередко и выходит!