Франсис Карсак - Том 4. Пришельцы ниоткуда

— Закон на сей счет категоричен: только одно человечество на одной планете. И он мудр. Кто знает, что сделали бы ваши потомки лет через двести или триста? Вы сможете поддерживать самые добрые отношения между вашими планетами. И, если вы сами того пожелаете, мы поможем, как одним, так и другим, объединиться с братьями по Союзу в вашем стремлении к будущему.

— Я протестую, Акки, — сказала Анна. — Бринны не были добропорядочны, они уничтожили коренное население! Нерат следует отдать васкам!

— Мы не знаем, они ли виновны в исчезновении коренного населения. Если бы вы уничтожили бриннов до нашего прибытия, вы бы тоже обладали презумпцией невиновности.

— То есть мы оказались не слишком расторопными? Вы это хотите сказать?

— Не будьте такой жёлчной, Анна. Абсолютной справедливости здесь быть не может. Повторяю: решение принято, апелляции невозможны, даже с нашей стороны. Лучше пойдите и подберите себе новую планету.

В библиотеке «Ульны», помимо бесчисленных томов, микрофильмов, магнитофонных записей, кубиков с молекулярными отпечатками и прочего, имелся и перечень всех известных планет, включая необитаемые.

— Сначала ты, Отсо. Какого рода планету ты хотел бы для себя и для своих соотечественников?

— Нам нужны горы — для нас и наших животных. Вы ведь их тоже перевезете?

— Конечно!

— В остальном я положусь на тебя. Ты знаешь нашу страну, знаешь, что мы любим, или, скорее, что мы любили.

— Посмотрим... NX-682-8608. Нет, здесь слишком большая сила тяжести, вам будет непросто играть в мяч. ХХ-684-7906. Думаю, эта подойдет. Как ты ее назовешь?

— Это решит Совет долин.

— Как скажешь. Через несколько дней за вами, за тобой и еще парочкой человек, прибудет звездолет, который доставит вас туда, чтобы вы смогли осмотреть все сами. Если тебе не подойдет эта планета, есть еще и другие. Какой вы хотите для себя статус?

— Как это?

— Вы можете стать членами Союза, но тогда нужно будет отказаться от вашего примитивизма и согласиться на инструкторов, которые за два поколения поднимут вас до того технического уровня, на котором находимся мы сами. Но вы можете и сохранить ваше нынешнее общество, медленно развиваясь самостоятельно, правда, в этом случае вы будете находиться под наблюдением. О! Это пустяк — примерно один визит за сто лет.

— Я не могу решать один, Акки. Это дело Совета. А нельзя выбрать нечто среднее?

— То есть?

— Сохранить нашу цивилизацию, подняв ее до вашего научного уровня?

— Вопрос по-другому даже и не стоял! Народ моего друга Хассила, хиссы, может быть, самый «технический» во всем мироздании, но я полагаю, что тебе понравилась бы Элла, где никогда не стояло рядом даже трех домов! Синзуны, впрочем, тоже чем-то на вас похожи — например, своим страстным стремлением к независимости.

— А можно мне будет побывать на ваших планетах?

— Пробудился старый дух моряка-васка, я прав? Конечно можно! А вы, Анна, какого бы типа планету хотели?

— Вам нравится играть в богов, Акки?

Он пожал плечами.

— Нет. Это неблагодарная работа, горькая, и к тому же чувство власти, которое молодой координатор, несомненно, испытывает во время своей миссии, быстро улетучивается, оставляя чувство отвращения, а иногда и угрызения совести. Я вам рассказывал о моей миссии на Теран. Мне бы очень хотелось стереть из моей памяти все мои о ней воспоминания.

— Простите, если я была к вам несправедлива. Давайте же, торговец мирами, что вы можете предложить нам, изгнанникам?

Акки ответил не сразу. Они теперь были одни в большом металлическом зале, окруженные всей совокупностью межчеловеческих знаний.

— Анна, вам действительно нужно сопровождать ваш бывший народ, народ, который вас предал, за исключением жалкой горстки верных людей, таких, как Бушран?

Она ответила вопросом на вопрос:

— А что с Клотиль?

— Она в больнице на Новатерре и быстро идет на поправку. Но вы мне не ответили. Анна, если бы вы захотели... У меня впереди только одна миссия, затем я буду свободен. Мы смогли бы поселиться на Новатерре, или на Арборе, или на Рессане, или даже на Элле, так как я обладаю особой привилегией!

— Мы уже это обсуждали, Акки. Я должна следовать за своим народом.

— Но как же ваше счастье, Анна? Наше счастье?

Он положил руки на плечи девушки, которая рядом с ним казалась совсем маленькой. Она подняла на него печальные глаза.

— Вы помните ту ночь на болоте, когда мы бежали от берандийцев Неталя в Безжалостном лесу? Вы мне тогда сказали: «Разве счастье так важно?» Теперь моя очередь сказать вам это, Акки. Неужели вы думаете, я могу быть счастливой где-то в другом мире, терзаясь угрызениями совести из-за того, что я оставила свой народ на чужбине?