Франсис Карсак - Том 5. Так скучают в Утопии

Она прижалась к его груди.

— А почему, по-твоему, я полетела? Я любила тебя, еще когда была... чем-то под воздействием содры. Мне жаль только детей, которых я учила...

— Ты сможешь преподавать и там, куда мы поедем, Сора! Преподавать историю планеты, которая стала гордой, которая дала своим детям всю вселенную, и которая сейчас — быть может, лишь на какое-то время — напугана и потому замкнулась в себе.

Он нежно обнял ее. Вокруг них «Отважный» вибрировал всей мощью своих механизмов, которые продвигали его в пространстве, пространстве, не созданном для человека, но тем не менее этим человеком завоеванном.

«Из-за одной женщины я встал на путь приключений, другая заканчивает это мое странствие, — подумал Рон. — Будет ли мне когда-либо его не хватать?»

Он пожал плечами. Будущее покажет. Пока же, вдыхая запах тяжелых черных волос Соры, он был счастлив.

Это случилось, когда я был совсем еще юношей, едва прошедшим обряд посвящения, во время долгого путешествия, предпринятого Старым Трухом, Кхором по прозвищу Убийца Львов и еще несколькими охотниками к Большой Соленой Воде. Мы покинули пещеры в начале весны, как только растаяли снега, и земля затвердела после оттепели. Мы шли почти всю луну; у меня по сей день сохранилась кость, на которой Трух отмечал каждый день пути. Мы повстречали несколько племен, обитавших в жалких укрытиях, но при этом дружественных; племена эти говорили на языке, слегка отличном от нашего, и указали нам дорогу к Большой Соленой Воде, находившейся где-то там, на западе. Мы предприняли этот поход потому, что до ушей Труха дошли слухи, что на берегу этой воды полным-полно ракушек, подобных тем, какие люди запада находят в песках, но более разноцветных, но главным образом потому, что Труху всегда хотелось всё знать. Что касается Кхора, то львов на нашей территории становилось все меньше и меньше, и он был готов к любым приключениям. Я, в свою очередь, был тогда юн и любознателен, как, впрочем, и отправившиеся с нами Сорех-Бан, Акха-Бегун, Тхо Твердая Рука и Балак Отважный. Словом, когда Трух спросил, есть ли желающие сопровождать его в этом долгом переходе, мы почесались носами о носы наших молодых жен, взяли оружие, несколько кремнёвых пластин, инструменты для изготовления каменных орудий и двинулись в путь.

Западный край, в общем и целом, менее приятный и благосклонный, чем наш. Там мало скал и укрытий, а те, что встречаются, — небольшие и с низкими сводами. Реки более широкие, чем у нас, и потому через них труднее перебираться, да и рыбная ловля там не из лучших. Мы шли не слишком быстро, неторопливо исследуя все вокруг и охотясь; зачастую нам приходилось долго искать необходимый для наших орудий кремень, кремень, который в этих местах встречается значительно реже, чем у нас, и который там посредственного качества. После слияния двух крупных рек, одной из которых был Дор, а названия второй мы не знали, мы уже не встречали людей, хотя следов их существования было предостаточно: инструменты, окрашенные в красный цвет камни, разбитые для получения костного мозга кости, обнаруженные под выступами. Но все эти следы были старыми. Тем не менее край изобиловал дичью, и от голода мы никогда не страдали. Мы проследовали вдоль северного берега крупной реки, образованной Дором и другой рекой, и так вышли к Большой Воде.

Мы почувствовали ее еще раньше, чем увидели. Воздух был более свежим и имел особый аромат, с запада дул сильный ветер. Мы оставили позади себя небольшую зубчатую скалу, затем длинный песчаный склон. Соленая Вода оказалась прямо перед нами. Она не текла, как река, но все время была беспокойной, зеленого цвета, с белыми гребнями волн. Рядом с ней песок был усеян длинной, липкой темно-зеленой травой, и там действительно было много ракушек, из которых можно было сделать ожерелья, некоторые — все еще с каким-то мягкотелым животным внутри. Порой эти ракушки были яркого цвета. В лужах плескались неведомые рыбки, а чуть продвинувшись на север, мы обнаружили скелет огромного, размером даже больше, чем три мамонта, зверя, от которого остались одни кости. Осмотрев его с задумчивым видом, Кхор пришел к выводу, что у этого зверя не было ни клыков, ни бивней, и что, несмотря на свои размеры, он, должно быть, был не слишком опасным из-за коротких лап.