Франсис Карсак - Том 5. Так скучают в Утопии

Наконец-то мы установили контакт с аресийцами. Конечно, не так, как хотелось бы, но это точно были они. И они же оказались теми неизвестными с островами Тайны: одного вида окружавшей меня темной когорты оказалось достаточно, чтобы развеять все сомнения. Их огромные руки, единственный глаз циклопа, их гигантский рост — все соответствовало наскальным рисункам из Города катапульт. Короткая шерсть, черная как уголь, покрывала открытые части их тел, включая голову и лицо с совершенно человеческими широким ртом и носом; правда, над головой у них была «корона» из коротких подвижных придатков — орган, соответствующий, как я позже узнал, чрезвычайно чувствительному и деликатному стереофоническому слуху.

Их одежда состояла из короткой, тоже черной, туники, которая облегала контуры тела столь плотно, что была едва различима. Никакие украшения, никакие знаки отличия не нарушали строгость этого костюма, кроме позолоченной цепочки на шее некоторых из них. Я увидел, что на этой цепочке висел драгоценный камень, также позолоченный, в форме креста.

Обратив свой взгляд дальше, я обнаружил, что со мной путешествуют и мои товарищи: связанные по рукам и ногам, на других носилках лежали Луис и Жаклин. Так как наш караван продвигался чуть ли не гуськом, на поворотах дороги я смог распознать далеко впереди Жубера, Фавзи, Макларена и неизвестного из «тарелки», которого мы вернули к жизни. Мы все были тщательно обездвижены.

Но мы могли разговаривать: наши похитители, сами совершенно безмолвные, не видели к этому никаких препятствий.

Из новостей, передававшихся от одного к другому по всему конвою, я узнал, что Жубер и его спутники были неожиданно атакованы, когда находились в своих «тарелках», и схвачены, успев лишь выпустить несколько очередей из пулемета, которые, похоже, даже никого не задели. Что касается Луиса, Жаклин и майора, то они, не успев даже пикнуть, угодили в ту же засаду, что и я.

Больше всего мы были раздражены тем, что наши похитители, похоже, даже не были вооружены. Они даже не удосужились захватить наше собственное оружие, так и оставив его, как я узнал позднее, валяться на месте похищения.

Мы уже какое-то время поднимались по склону горы и начали обсуждать между собой ближайшие перспективы, которые, как нам казалось, предлагало нам будущее, когда караван неожиданно остановился перед довольно широким отверстием у подножия утеса. Несколько аресийцев прошли внутрь и вышли со своеобразными фонарями, в которых плясали коптящие язычки пламени. Следуя за этим тусклым светом наш конвой углубился за ними под землю.

Мы несколько раз повернули в извилистых коридорах, затем снова остановились. И вдруг все осветилось. На потолке галереи сверкали большие люминесцентные панели. Наш эскорт погасил свои фонари, и мы продолжили наше подземное шествие.

Сначала нам пришлось пройти через вереницу хитроумных шлюзов, затем — через настоящий туннель с каменными стенами, высотой четыре или пять метров и такой же ширины: абсолютно прямоугольный, он уходил глубоко под землю. Луис полагал, что мы оказались во вражеской крепости, и, в принципе, я был готов с ним согласиться.

— Они тут неуязвимы и не обращают внимание на наши ядерные бомбы!

— Будем надеяться, — сказал я, — что мы сможем убедить их в наших чистых и мирных намерениях.

— Похоже, сейчас наши разглагольствования их мало интересуют.

Как долго длился этот спуск в ад, я сказать не могу. Но когда туннель наконец закончился более просторным залом, мы были уже уверены, что находимся метрах в ста или двухстах под землей.

Это был своего рода перекресток, от которого отходили многочисленные галереи, подобные той, которую мы только что прошли. Тут и там на стенах появлялись, естественно, совершенно непонятные надписи.

Мы прошли в новый коридор, вдоль которого тянулось в ряд множество дверей. Некоторые из них открывались, когда мы проходили мимо, и на пороге возникали аресийцы, привлеченные, похоже, обычным любопытством, так как они не сводили с нас глаз.

Наконец наш караван остановился у входа в довольно большую комнату. Нам помогли подняться с носилок, освободили от пут и мягко, но настойчиво втолкнули внутрь, после чего дверь за нами закрылась. Теперь нам оставалось лишь осмотреть нашу общую камеру.

Это было сделано быстро: строгая, с голыми стенами, она содержала лишь дюжину кроватей, впрочем, довольно удобных, покрытых неким пластиковым материалом. Эти кровати, возможно, узковатые для аресийцев среднего роста, нам показались достойными какого-нибудь восточного султана. Люминесцентная панель разливала по всей комнате приятный свет. В углу тихо шуршало вентиляционное устройство. Температура тоже была очень комфортной.