Дмитрий Серебряков - Девятый уровень [СИ]

Кстати, почему она стала такой, мне объяснила Мэй. Как оказалось, у фей после рождения три стадии взросления. Первая — это когда силы различны, и нет пока еще главенства, и тогда кто быстрее взрослеет, то и становиться главным, после чего "втягивает" в себя остальные сознания сил. Но при этом происходит откат в развитии и это уже начинается вторая стадия. По-другому освоить и осознать сразу несколько эмоций различных стихий невозможно. Причем, чем больше стихий, тем сильнее происходит откат. Так как у меня их четыре, то вот и получили результат. Третья стадия начнется после того, как моя душа отправится на перерождение. Вот этого момента я бы предпочел избежать, но, тем не менее, эта стадия никуда не денется. Так вот, когда носитель отправляется на перерождение, фея может поддаться инстинктам и стать дикой феей, а может обуздать свой переход, и тогда осознает себя в новом мире, но уже как самостоятельная фея. То есть станет, другими словами, как Мэй.

— Ты, кроме рычания и криков, какие-то аргументы можешь привести? — Прищурившись, ехидно спросил я. — Как это делал Борис, ты видела. Так в чем проблема?

— Проблема в том, что даже если я поясню что и как, ничего не изменится. Если я сказала, что нет, значит, это нет и точка! — В очередной раз гордо вздернув голову вверх, произнесла Мэй.

— Мне напомнить, как кто-то, используя меня, обманул Локи? — Вкрадчиво, с легкой угрозой, произнес я.

— Это было выгодно и мне и тебе. — Неуверенно произнесла фея, пряча взгляд.

— Что-то я не ощутил своей выгоды, а вот кто-то надул Локи. — Все таким же голосом произнес я, пристально глядя на фею.

— У меня получилось! — Неожиданно воскликнула Алиса, вскакивая с места.

— Что у тебя получилось? — осторожно спросил я. Уж очень неожиданно она вскочила, да еще и слишком довольный и восторженный вид имела.

— Вот. Смотри! — Радостно заявило это чудо, и хлопнула в ладошки.

Все что я успел услышать, так это яростный и испуганный вопль Мэй.

— НЕТ!!!

Если у меня когда-нибудь будут дети, то никогда и не при каких раскладах я не буду при них обсуждать дела, задачи и проблемы. Ибо ребенок — это ящик Пандоры. Он может не обратить внимания, может думать о своем, но может со своей детской непосредственностью взять и подумать, о чем говорят взрослые, а потом, придумав свое решение, тут же его воплотить в жизнь. Ибо ему неведом страх, кроме того страха, что глупые взрослые опять вмешаются и испортят такой классный сюрприз. Как например, покрасить вареньем шторы, это ведь весело, прикольно и как раз, как хотела мама, что только что громко рассуждала на тему того, что шторы уже старые и под новые обои или мебель не подходят. А тут как раз будут шторы с вареньем. А разве такие вкусные шторы могут быть некрасивыми? Правильно, по определению не могут. Ведь варенье — это всегда здорово.

Вот только у нас тут, к сожалению, не варенье со шторами, а мое сознание и просто дикая сила маленькой девочки. А главное, искреннее желание помочь взрослому мне в решении всех проблем. В итоге, у меня дикий приступ боли, и сейчас я пытаюсь хоть как-то не потерять свое собственное "я" в том новом мире, который эта "добрая" девочка решила открыть для меня. Любой разум привык цепляется за якоря, такие как: пол, стул, тело, земля, небо и просто любые ощущения реальности. Но что, если этих якорей нет? И даже собственное сознание буксует и с трудом осознает то, что ощущает? Что могу сказать. Ничего хорошего. Особенно, если к этому добавляется нестерпимая боль по всему телу, как будто злобный стоматолог решил, что сверлить лишь один зуб без анестезии — это слишком по-доброму и потому решил сразу сверлить все нервы, что есть в моем теле. Наверно так моя жизнь и закончилась бы, и возможно не только жизнь, но тут по всему внутреннему миру прошла синяя волна, и нежные ласковые руки окружили мое сознание, погасив боль и подарив полное блаженство тишины и спокойствия.

Не знаю, через сколько времени я вернулся назад и осознал себя, но первое, что я увидел, так это бледную Мэй с трясущимися руками, и испуганно прижавшуюся ко мне Алису, которая с опаской осматривалась, словно боясь найти или увидеть кого-то.

— Что случилось? — Спокойно спросил я.

Уж не знаю, кто и что сделал, но у меня не осталось никаких негативных воспоминаний. Точнее, я помнил, что мне было дико больно, но это было словно не со мной и в далеком прошлом.

— А-а-ат-т-ы-а-и… вот. — Заикаясь, произнесла Мэй, судорожно дергая руками.