Алексей Рудаков - Девятая стрела Хаоса

Не дай слуге твоему, в беду попавшему сгинуть!

Грешен я, Отче. Грешен и грязен стал, здесь пребывая! В том каюсь тебе, казнь Твою принять готовый. Лишь об одном прошу - дозволь мне дома, в пространстве, Тобой освещаемым, жизнь свою, Тебе посвящённую, завершить!

Прими нас в длань Твою, от ужаса тёмного спасая.

Верни нас в лоно своё - лишь об этом молю Тебя.

Укажи путь, домой ведущий и я, радостно гимны, Тебя славящие, распевая, сам братьям своим отдамся, дабы кара твоя - тяжкая, но справедливая, настигла грешника.

Отче! Об этом лишь молю Тебя! Услышь меня! Не дай слуге Твоему во тьме путь свой окончить!

Поднимаюсь с колен, переводя дух:

- Ну что? Довольны? - Кошусь на Виталия и Тину: - Честно молился. От сердца. Вот только не думаю, что Он услы...

Мои ладони, по-прежнему молитвенно сложенные перед грудью, окутывает золотистое сияние и я, поражённый происходящим, невольно опускаю их, рождая полосу солнечного света перед собой. Пара ударов сердца и полоса, вспыхнув чуть ярче, преображается, принимая вид размытой человеческой фигуры.

Он?! Услышал и откликнулся?!

От происходящего меня бросает в дрожь, во рту пересыхает, и я замираю не зная, что делать.

Знак? Он, снизойдя до меня показывает...

- Сын мой! - Звучный, наполненный силой голос, смывает терзающую меня дрожь, и я наслаждаюсь звуками, ощущая себя ребёнком, вокруг которого сомкнулись нежные и полные заботы, объятья матери.

- Отринь тревогу из сердца своего, - продолжает Он, и я, не отдавая себе отчёта, начинаю раскачиваться из стороны в сторону, впадая в священный транс: - Ибо вы - и люди и прочие, дети мои. Кроме нектрона, - от Голоса веет холодом и меня начинает переполнять гнев.

Как?! Эта нечистая железка смеет гневить Его?!

Смерть! Немедленная!

Мысли, полные ненависти к некрону, молнией проносятся в сознании, но Голос, Его голос уже лишён и намёка на враждебность:

- Но то был твой выбор. И вижу я обоснованность и правильность его. То было вынужденное, но верное решение, сын мой...

Он...похвалил меня?! Меня - грешного, ничтожного и запятнанного ересью?! Ох...Отче...

- Продолжай же свой путь, - голос начинает затихать, отчего всё моё существо тянется за ним, стремясь вырваться из сковывающей меня плоти - быть с Ним, хоть на миг, но продлить то чарующее единение, что наполняло...

Свет пропадает и меня обдаёт холодная волна окружающей реальности.

- Командир? - Голос Тины - грубый и какой-то шершавый, режет уши заставляя вздрогнуть. Очарование контакта в Ним покидает меня, наполняя сознание ужасом утраты.

Что? Мне быть здесь?

С ними?

Нет! Моё место там - подле Него! Греться в лучах Его силы, плыть по волнам Голоса.

Спасительная мысль, родившаяся на задворках сознания, крепнет, и моя рука тянется к кобуре.

Всего одно нажатие, краткий миг боли и... Я - с Ним!

Он - поймёт. Он - не осудит моё стремлений быть рядом. Он...

- Ты это чего удумал? - Тина выхватывает пистолет из кобуры и кидает его Виталию: - Совсем рехнулся?!

- Я был... Он... Я видел Его, - сбиваясь на каждом слове - речь даётся с трудом - мой голос, его звуки, нещадно режут горло, я всё же нахожу в себе силы рассказать всем о произошедшем.

- Значит - обещал помочь? - Тал-ка, усевшийся на пол напротив меня, подтягивает ноги к груди и обнимает их руками: - И мы - если ему верить, все его дети?

- Да, - киваю, сдерживаю рождённый его непочтением гнев: - Так сказал Он!

- А что он тогда нас уничтожить хотел? Твой Император? Своих детей?

- Так сказано же - а коли дитя не слушается тебя, то накажи его, будущего его ради.

- Накажи, но не убей, - качает он головой: - Может то кто-то из Хаоса был? Тзинч? Я слышал - он мастер в подобных штуках.

- Нет! - Такое предположение рождает во мне новую волну гнева, и я пытаюсь вскочить на ноги, спеша покарать нечестивца, посмевшего подумать о подобном: - Как! Ты! Смеешь! Это был - Он!

- А крепко тебя торкнуло, босс, - зелёная рука ложится не моё плечо: - Ты, эта, командир, - продолжает Торр, садясь рядом и обнимая меня за плечи: - Ты посиди. Остынь малость - смертному общаться с Богом того, ну... Тяжко, в общем.

- А знаете, друзья, - Виталий, из-за пазухи которого торчит рукоять моего пистолета, взмахивает рукой, указывая на что-то за нашими спинами: - Вы, лучше, обернитесь.

Следую его совету.

- И что? Космос, как космос, - сбросив руку орка, усаживаюсь в кресло: - Звёзды, туманности и...

Смолкаю, понимая, что именно вижу.

Туманности! Их не было в пространстве Хаоса. Ни одной, даже самой захудалой.