Алексей Рудаков: Тропы Войны

Сидя во главе стола для переговоров, Змеев делал вид, что изучает лежавшую перед ним папку с бумагами, чьё содержимое было ему хорошо известно. Говоря откровенно, его мысли были далеки от ценной информации, распечатанной и сброшюрованной сотрудниками аналитического отдела. Да, ситуацию после того, как они отразили нападение сил Претории, лучше всего можно было описать термином застой – группы, отправляемые по разным адресам, успешно возвращались, время от времени принося с собой ценные артефакты, но всё это было не то – рутина. А Москва требовала прорыва.

Столичные начальники, словно решив, что последние события выдали Землянам карт-бланш, наседали на него едва ли не круглосуточно, и даже почти всесильный Косин, его лубянский куратор, не всегда мог оградить своего ученика от подобных атак. Особую пикантность их запросам добавлял тот факт, что требуя «прорыва» никто из небожителей не представлял, а что именно нужно совершить. Все вопросы Змеева парировались ответами, что-де вам, на месте, виднее, но это должно быть прорывным и… – На этом месте его собеседник обычно замолкал, начиная многозначительно сопеть в трубку и ожидая конструктива с другого конца. Ждать приходилось долго – не желая проявлять инициативу, ибо, будучи человеком военным он хорошо представлял себе последствия, Змеев ставил связь на громкую и возвращался к своим делам, время от времени бросая ироничные взгляды на сопящий динамик. Ждать приходилось по-разному – рекордсменом оказался чиновник, отвечавший за развитие космического сектора – его навязчивое сопение длилось почти пять минут, прежде чем последовало предсказуемое «НУ?».

На всех этих людей, Змеев зла не держал, хорошо понимая их желание примазаться к победе. Упустив шанс оказаться среди награждённых за отражение Преторианской агрессии, все жаждали оказаться в числе отцов новой победы, ведь это только поражение ходит в сиротах, тогда как у виктории всегда оказывается много родителей.

Золотой дождь, пролившийся на всех участников той операции, оставивший на его груди Звезду Героя России, не обделил и остальных – Карась, произведённый из майоров в полковники, мог похвастать орденом Красной Звезды, полковник Васильев, хоть и проигравший наземное сражение, получил генерала и орден «за Заслуги перед Отечеством первой степени». Ильин, командовавший Стражем, получил ровно столько же, сколько и новоявленный генерал, ну а остальные были награждены медалью «За Боевые Отличия», что, вкупе с солидными денежными премиями, в принципе удовлетворило практически всех. Недовольным оставался только Чум, полагавший, что ему, только за один перелёт в боеголовке, полагается никак не меньше Героя.

Вот и сейчас он где-то задерживался, несмотря на то, что время планёрки было объявлено заранее.

Отложив в сторону папку, Змеев демонстративно покосился на часы и, переведя взгляд на заёрзавшего на стуле Маслова, Игорь прибыл за пять минут до начала, перевёл взгляд на Досю, неодобрительно хмыкнув.

– А что я? – Вернув ему взгляд, девушка потянулась за стаканом: – Мы вместе шли, он сказал, что ему в сортир надо. Да мало ли, может у человека живот прихватило.

– Вот, Сергей Вадимович, – не ответив Досе, Змеев повернулся к сидевшему рядом с ним Благоволину – одному из морских диверсантов, участвовавших в памятной вылазке на орбитальную верфь планеты Отривиус: – Вот с такими кадрами вам придётся теперь работать.

– Сработаемся, – понимая, что для присутствовавших эта новость была полнейшей неожиданностью, улыбнулся им капитан-лейтенант: – Тем более, что мы уже работали вместе, что на…

Резко распахнувшаяся дверь не позволила ему довести фразу до конца – появившейся в проёме Чум держал перед собой поднос с горкой свежих плюшек, источавших соблазнительный аромат свежей выпечки.

– Извините, что задержался, – поставив поднос посреди стола, он взял одну из них и, плюхнувшись рядом с Досей, громко прошептал: – Что я пропустил?

– Всё! – Отобрав у него лакомство, девушка откусила кусочек и оценив вкус, подняла вверх большой палец.

– А ты думала! – Гордо хмыкнув, Чум потянулся было за плюшкой, но покашливание Змеева, заставило его, сделав невинные глаза, пододвинуть поднос к генералу: – Виктор Анатольевич, попробуйте – песня а не плюшки! Я, значит, мимо столовой иду, а оттуда такой дух! Вот я и подумал – совещание долгое, обед точно пропустим, так чего и не подкрепиться? Что опоздал – признаю. Виноват. Но я же – ради всех старался. Вы попробуйте – просто сказка, а не плюшки. Вот к ним бы ещё кофе вашего, товарищ генерал, так вообще…