Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма

— Это стопудово личное, — резюмировал я.

— Не понимаю, за что Андрей так меня ненавидит. Очень непрофессионально с его стороны.

Я, в целом, понимал. Евгений и мне не нравился. Так, новичка отбрасываем. Какие ресурсы у нас еще есть. Два танка. Имба-шут с щупальцем и к нему воин пятнадцатого. Суппорт — Стас, восемнадцатого. Дд — Игнат, восемнадцатого и вор девятого. Хил — Миша, восемнадцатого. С Юрой понятно было, он сильно отстал. Но чего так кисло качается Олежа, а?

Кстати, плюшки.

Ремень Тора (уникальный).

Говорят, что этот ремень принадлежал самому Громовержцу и был утерян во время последней войны с Выводком.

Сила +40

Выносливость +20

Ловкость +10

Шанс критического удара +15%

При нанесении урона есть шанс поразить противника огнем, по истечении минуты пораженная огнем цель взрывается, поджигая союзников.

На мне был какой-то обычный ремень неведомого охотника за волками, с небольшим бонусом к ловкости, поэтому я сразу его сменил, ибо бомбическая вещь. Улучшенный коварный удар тоже порадовал. Три последующих атаки получают сто процентный шанс нанести критический урон. И вот с остальным было не очень. Я внимательно изучил характеристики и способности, пытаясь найти то, что пропустил в логах. Выходило, что на двадцатом мне апнуло «Злой язык», уменьшив время восстановления способности и все. То есть после двадцатого улучшалки идут раз в четыре уровня.

С одной стороны — плохо, ибо мало плюшек. С другой стороны — я и в этих-то плаваю.

— Юра, как ты узнал, что мы пришли? — спросил Стас.

Вор обошел труп очередного сына Лося, переступив через откинутую когтистую лапу.

— Оборотни. У них там вожак был, он командовал. Рослый такой, седой весь, когти как мачете, реально. Я рядом с ним и держался, слушал. Когда он стал подгонять всех, со словами что «люди и шесть иных уже на подходе к сердцу» — рванул назад. Эти, — Юра ткнул пальцем вперед, на труп одного из полуволков, — зовут нас иными.

Мертвый оборотень выглядит омерзительнее живого. Тело в целом человеческое. Ноги и руки длиннее, живот впалый, голый, а вот плечи и спина в шерсти. Голова чисто волчья. Я переступил покойника, от которого несло мокрой псиной.

— Хватит болтать, — гаркнул спереди Олег. — Шевелите булками!

Где-то через полтора часа дороги Юра встал. Кивнул на покойника:

— Вот их вожак.

Тридцать пятый уровень.

Мы обступили истерзанного гиганта. Из глазницы седого полуволка росла елочка. Еще несколько продрали шкуру, и теперь выглядели рождественской инсталляцией серийного убийцы из-за блестящих внутренностей в качестве гирлянд. Куда там китайской пытке бамбуком! Отдыхайте, панды. Здесь все сурово, по-бергхеймски.

— Ботаника. Царица наук, — буркнул я. Было крайне неуютно. Во-первых, от того что умела наша травница, во-вторых от уровня убитого. В-третьих, смерть вожака означала, что монстры у Светы кончились.

Игнат присел у покойника, запустил руки в рану. Равнодушно, как будто каждый день копался в чужих потрохах.

— Теплый.

Юра тут же растворился в воздухе. Стас взял в руки копье, обернулся. Охотник поднялся, отер руку о штаны, затем поднял лук и кошачьим шагом двинулся дальше, вслушиваясь в Чащобу. Евгений попятился назад.

— Убивать нельзя, — сказал я. — Ее уже тогда коматозило, после дроттов, и смерть ничего не изменила. Выбросит к Бергхейму — хрен найдем потом. Берем живьем.

— Разумеется нельзя, — прорычал Олег. — Даже думать, сука, об этом не думай. Зубы в глотку забью.

Ах, Ромео-Ромео. Я даже реагировать на это не стал. Романтика — это хорошо, меня самого тянуло к Светлане, но включать пацана в такой ситуации неразумно.

— Сало кидайте сразу, — посоветовал Миша.

— И окороком ее, — машинально добавил я, хоть и понимал, что под «салом» имеется в виду «сайленс». Проще говоря, затыкание рта всяким волшебникам грубой физической силой или умной магической. Последней у нас не было.

Олег злобно смотрел на нас, будто сама речь о его возлюбленной, ведущаяся в таком-то ключе, была оскорбительна.

— Нам нужно будет пару раз ее тюкнуть, Олежа, — улыбнулся я ему. Немного по-маньячески. — Или тюкай ее ты, любя и бережно. Но так, чтобы она лыка не вязала.

Воин стиснул зубы. Шумно вздохнул.

— Это как комарик укусит, — продолжил я.

— Идем, — не ответил танк. Развернулся.

К нам торопливо, но как-то по-эльфийски бесшумно шел Игнат. Приблизившись, охотник указал пальцем себе за спину и сказал:

— Она там.