Анна Калинкина - Метро 2033. Сетунь [litres]

Насколько мог понять Михаил, их спутник объяснял встречавшим что-то про документы. Те недовольно качали головами. Потом один окинул взглядом их с Иркой и поманил к себе. Михаил, взяв за руку дочь, совсем растерявшуюся от обилия света и людей, выбрался на платформу.

– Я должен отправляться обратно, – сказал Матвей.

Михаил кивнул, не находя слов. Конечно, иначе и быть не могло, а вот Ирку такой поворот событий поразил. Она уже успела немного привыкнуть к неразговорчивому парню и чувствовала, что тот опекает их, стараясь не показывать этого. А теперь что же – бросает их одних среди чужих, где они никого не знают?

– А как же мы? – пискнула она.

– Товарищ Красков вам поможет, – коротко сказал Матвей. – Он обещал посодействовать с документами, когда вы ответите на его вопросы.

– А мы вас еще увидим? – не унималась девочка.

Матвей еле заметно усмехнулся.

– Не знаю. Если что будет нужно – найдете меня. А теперь мне пора. У меня тут еще дела.

И он растворился в толпе. Иркино лицо на секунду вытянулось, но она быстро забыла об их спутнике, ошеломленная обилием новых впечатлений.

– Идемте со мной, – сказал товарищ Красков.

Ирка оглядывалась по сторонам, щурясь от яркого света. Сколько народу! И сколько здесь книг. Они лежат на низеньких столиках – подходи и разглядывай. Ей очень хотелось задержаться возле лотка, но отец взял за руку, увлекая за их провожатым. Она не видела, что Матвей следит за ними, смешавшись с толпой.

А он забавлялся удивлением этой девчонки – его сестры. Когда он в первый раз попал в Полис, то так же крутил головой по сторонам. Теперь-то его не удивить. А все же жаль, что пришлось вот так, сразу, расстаться. Этот мужик, ее отец, выглядит совсем старым – странно думать, что он и его отец тоже. Матвей уже не злился на него – как увидел его измученное лицо, так и понял, что в жизни тому явно пришлось несладко. И избавиться от внезапно нашедшихся родственников торопился вовсе не от обиды на них. Просто так будет лучше для всех. Он знал, как иной раз пропадали с их станции люди – за ними приходили и увозили туда, откуда практически не возвращаются. И про Берилаг слышал. Этот старик, его отец, даже не подозревает, какого труда стоило Матвею убедить руководство отправить пленников в Полис. Их могли просто расстрелять как шпионов, не разбираясь особо. Сами-то они, кажется, даже не подозревали об этом. А теперь, если у них хватит ума устроиться здесь или хотя бы получить документы и перебраться на другие станции, есть надежда, что на Красной Линии про них забудут. Еще не факт, что эта история пройдет для него без последствий. Если кто-нибудь решит донести, представив дело так, что он укрывал лазутчиков, он и сам может загреметь куда подальше. Что ж, он примет свою судьбу как должное – люди страдали и за меньшее. Мужчина и девушка скрылись в подсобных помещениях в конце платформы, и он медленно двинулся дальше. У него еще будет время подумать обо всем позже.

Михаила с Иркой долго расспрашивали – сначала военные, потом брамины. Военных интересовала высотка МГУ и бункер в Раменках, но они быстро поняли, что об этом Михаилу ничего не известно. И сдали их с рук на руки людям в серых халатах, на висках у которых красовались вытатуированные книги. У этих вопросов было куда больше. Их интересовало все – и каким образом удавалось поселенцам так долго выживать в бункере, и особенности детей, которые у них рождались, и попадавшиеся в окрестностях мутанты. Вот разве что к рассказам о Рублевке и правящем там фараоне и те, и другие относились скептически, намекая, что, скорее всего, то был бред больного. А поскольку Стас погиб, опровергнуть это было некому. Михаил и сам уже начинал сомневаться – мало ли что рассказал им пришлый, зря они, наверное, верили ему.

Товарищ Красков действительно помог им с документами. Им даже отвели комнатушку на Боровицкой, где жилища были устроены в проемах между арками. Вдоль стен между проемами стояли книжные стеллажи, и это приводило Ирку в восхищение – она могла часами разглядывать стоявшие на полках пестрые томики. И в общем, все как-то налаживалось. Если, конечно, не считать того, что им намекнули – жилье пока временное. Да и запас лекарств у Михаила, которые он менял на самую ходовую здесь валюту – патроны – был не бесконечным. Врач уже подумывал, каким способом его пополнять и чем можно тут заняться, чтобы прокормить себя и дочь. Михаил чувствовал – самое главное в его жизни уже случилось, теперь остается только заботиться об Ирке. У нее уже появились здесь знакомые, может, девочка и судьбу свою тут найдет. Он уже слышал – и от Матвея, и здесь, от браминов – что Полис является средоточием знаний, что обитателям его есть чем гордиться. И хотя при ближайшем рассмотрении ему вовсе не так уж здесь нравилось, возможно, для его дочери тут самое подходящее место.